Газета "Своими Именами" №41 от 08.10.2013 - страница 30

Есть войны закон не новый:

В отступленье - ешь ты вдоволь,

В обороне – так и сяк,

В наступленье – натощак.

Так что, скорее немцы были натощак, чем наши.

Вам самому-то, возросшему, по собственному признанию, среди «золотой молодёжи», приходилось хоть раз в жизни голодать? Вы хороший аппетит от голода отличаете?

Помянутого о. Алипия, наместника Псково-Печерского монастыря, Вы лично не знали, слышали о нем лишь от других, но очень хотите восславить его, так сказать, со всех сторон. Уверяете, например, что он даже «спас от продажи за границу произведения русских и зарубежных живописцев». Какие произведения? Каких живописцев? С чего Вы решили, что люди будут верить Вам на слово безо всяких доказательств, как сам Вы верите любому вздору о советском времени, что услышали краем уха набегу из трапезной в опочивальню. Так вот, после войны никакой продажи произведений живописи за границу не было. Наоборот, мы вернули многие картины, в том числе всю великую Дрезденскую галерею вместе с бессмертной Сикстинской мадонной туда, где они были до войны.

С восторгом и умилением рассказываете ещё о том, как Алипий в монастыре с балкона своей квартиры на втором этаже «общался с народом» - вел душеспасительные беседы, взирая сверху вниз на стоящих под балконом людей, среди которых были и калеки, убогие, и старики, и женщины, и дети... И это, по Вашим словам, длилось часами. Вы можете себе представить, чтобы Христос вот так-то, с балкончика?..

Один эпизод такого «общения» вызвал у Вас особый восторг. Опять же, как всегда, с чужих слов Вы рассказываете, что однажды... Дату, время хотя бы приблизительно Вы, как правило, не указываете, чем, естественно, часто делаете просто невозможным для читателя сориентироваться. Так вот, однажды Псковскую область посетила «сановная и очень влиятельная дама – министр культуры Фурцева со свитой столичных и областных чиновников. От этой дамы в те годы трепетали многие и не только деятели культуры». Если многие, то назвали бы хоть парочку трепетантов, допустим, из академиков или генералов. Не можете. Не знаете. Потому что взяли этих трепетантов с колокольни. А я Вам кое-что расскажу.

Екатерина Алексеевна Фурцева – человек из глубины народа. Она родилась в 1910 году в Вышнем Волочке. Отец погиб на германской войне, мать лет в двадцать пять осталась вдовой с малыми детьми, была она неграмотной и всю жизнь работала ткачихой, звали её Матрёна. Вашу-то матушку, Георгий Александрович, как величают – не Жозефина? Трудовую жизнь будущий министр начала тоже ткачихой. Вы знаете, что это за профессия? Потом её выдвинули на комсомольскую работу. Ей пришлось поработать в Курской области, в Саратове, в Крыму... Перед войной она окончила Московский институт тонкой химической технологии. Очень не просто складывалась у нее личная жизнь. Первый муж во время войны написал ей с фронта, что у него другая семья, и она осталась одна с малой дочерью на руках. Потом дважды в неё влюблялись семейные мужчины...

Но как бы то ни было, в 1948 году Фурцева окончила Высшую партийную школу при ЦК и вскоре стала вторым секретарём Московского комитета партии. Даже автор не слишком доброжелательной статьи о ней в интернете отмечает: «Сферой её деятельности стали идеология, культура и наука. При ней началось строительство театра Моссовета, театра оперетты, реконструкция театра Маяковского, появились новые кинотеатры... Е.А. Фурцева поддержала предложение академиков А.Н. Бакулева и Б.В. Петровского о строительстве крупных медицинский центров». Вы-то в своей жизни что поддержали, Георгий Александрович? Сретенский монастырь? Очень хорошо!

Дальше: «Под её контролем началась разработка плана строительства клиники на 2500 коек для 2-го Медицинского института и клинического городка для Академии медицинских наук. Памятник Юрию Долгорукову, стадион в Лужниках, новый цирк, Музыкальный детский театр Натальи Сац, хореографическое училище при Большом театре, картинная галерея на Крымском валу, Библитека иностранной литературы, хранилище библиотеки им. Ленина – всё это было сделано благодаря ей».