Герметическая традиция - страница 5

рибальди. В итоге, к концу XIX века масонство стало, по сути, инст-

рументом правящей верхушки и, утратив свою независимость и де-

8

мократичность, превратилось в постоянную мишень для упрёков в

ангажированности и коррупции. Судя по всему, именно этот фактор

лёг в основу того отрицательного отношения к масонам, которое Мус-

солини выказывал в период своей деятельности в Социалистической

партии, и каковая враждебность вновь всплыла на поверхность, когда

он уже был фашистским лидером - несмотря на то, что среди фаши-

стской элиты были члены масонских лож.7 Однако, следует отметить, что несмотря ни на какие политические перипетии и весьма песси-

мистическую общую картину, в итальянском масонстве всегда было

сильно эзотерическое направление, корни которого уходят в далёкое

прошлое, на много веков предшествующее официальному началу

масонского движения в этой стране. Сохранились упоминания, что в

период царствования Елизаветы I, Сэр Томас Бодли был посвящён в

Пифагорейское Братство Fratelli Obscuri в североитальянском городе

Форли. Это братство предположительно происходило от пифагорейс-

ких обществ Константинополя и Фессалоник, бежавших в Италию в

период падения греческой империи. И этот пример не единственный; в Италии были и другие отделения греческих инициатических орга-

низаций, существование которых в этой стране связано с гильдиями, а затем с масонством. Таким образом, претензии Мемфиса и

Мицра-има на связь с подлинной пифагорейской традицией имеют

под собой действительные основания (следует также напомнить, что

у истоков ордена стоял Калиостро).

После переезда в Рим Регини внимательно следил за развитием

политических событий и был сторонником Муссолини и его партии; он приветствовал образование фашистского правительства в 1922 году, поскольку считал, что это приведёт к окончательному и бесповорот-

ному объединению нации, о котором он мечтал; он также надеялся, что его Пифагорейская школа воспитает в рамках масонства новую

итальянскую элиту. В этот период и произошло его знакомство с

Юлиусом Эволой.

В Риме Регини начал издавать журналы Atanor (1924) и Ignis (1925), посвящённые Традиции и вопросам эзотерических учений. В

одном из первых номеров «Атанора» была опубликована статья

Эво-лы La Potenza come valore metafisico («Сила как метафизическая

величина»), посвящённая Тантре, которая указывает на обоюдный

интерес Эволы и Регини к этому учению, о чём мы ещё скажем

ниже. Благодаря усилиям Регини, первые издания Эзотеризма

Данте

9

(Z, ’Esoterisme de Dante) и Царя мира (Le Roi du Monde) Генона появи-

лись в Италии ещё до их официальной публикации во Франции (в

1925 и 1927 годах соответственно). В этот период идейная связь Ге-

нона, Регини и Эволы особенно крепка - их связывает переписка, личное общение, совместные публикации и планы.

Тучи стали сгущаться два года спустя, когда в Италии был издан

декрет, согласно которому член фашистской партии не мог быть ма-

соном. Муссолини начал сближение с католичеством, и один из рели-

гиозно-ориентированных журналов тут же опубликовал жёсткую ста-

тью против масонства, основываясь на том, что масонство интерна-

ционально и, следовательно, не представляет интересы итальянского

народа. Регини ответил статьёй, указывающей на важную роль, кото-

рую масонство сыграло в Risorgimento, а также в становлении фа-

шизма. Однако единственным эффектом этой статьи стал факт окон-

чательного и бесповоротного зачисления Регини в ряды диссидентов

и противников существующего режима. Его друг и инициатор

Ар-ментано понял всю безнадёжность ситуации и отбыл в Бразилию.

Позиция Эволы была двойственна: с одной стороны, он был

противником сближения с католической церковью, на путь которого

стал Муссолини, с другой - к его негативному восприятию масонства, каковое он считал прерогативой низших каст, прибавились

политические мотивы, и в этом, по сути, он стал на сторону

правительства. В ноябре 1925 года в Риме и других городах начались

настоящие репрессии против масонов; вскоре все ложи были