Гибель дракона - страница 14

Старик покачал головой и прошипел вслух:

— Ну, я ему, стервецу, спущу штаны по старой памяти. Он у меня запомнит, как своевольничать...

Дверь распахнулась, стукнулась ручкой о стену.

— Тише! — рявкнул старик.

Высокий узкоплечий юноша, казалось, не расслышал сердитого окрика. С порога он заговорил громко и гневно:

— Это что?! Думаешь, ты лучше сделал? До сих пор не понимаешь, что нельзя каторгу из работы устраивать! Ты думаешь, я ребенок и не знаю, что делаю?

— Знаешь, — иронически перебил отец, — как не знать. Советские порядки заводишь. Чего уж тут знать-то.

— Какие там советские, — с горечью ответил сын. — Хочу, чтобы отца человеком считали, а не кровососом.

Старик в ярости вскочил с кресла;

— Это я кровосос? Я их пою, кормлю — и я же кровосос? Ах, подлецы, бездельники! Ручки в брючки, а Зотовы — плати? Так, что ли? Ты мне такими словами в лицо не тычь. Я хозяин, я за все в ответе. И за рабочих тоже.

— Перед кем в ответе-то?

— Перед богом, перед совестью в ответе, вот перед кем, мальчишка!

Сын прикусил губу, помолчал, а потом сдержанно заговорил, стараясь быть спокойным:

— Помнишь, я еще действительно мальчишкой был, мы у Ковровых жили, ты тогда другим был. И соседи нас уважали. И ребятишки меня играть звали... — и замолчал, уронив голову.

Старик насторожился. Непонятно говорит сын, к чему клонит? И с каким-то новым, еще неизведанным чувством посмотрел отец на Михаила: что-то общее было у его сына с недавно ушедшим китайцем. Но что?...

— А вот теперь по улице пройти позор. Отворачиваются, — глухо продолжал Михаил. — Только что вслед не плюются. Ославили девушку на весь город. Женихались, а теперь... За что? Ведь стыдно ей на люди выйти, — и добавил дрогнувшим голосом: — Если бы не торговля твоя, давно бы женился...

— На ком? — желваки запрыгали на скулах старика. — На девчонке Ковровой? На красной? — гнев душил его. Он закашлялся, утер слезы и, отдышавшись, отрезал: — Забудь!

— Но почему?! — вскричал сын, расстегивая воротник рубашки. — Почему?!

Старик обвел глазами комнату. Зеркало отражало диван, ковер и темное бюро старинной работы. И сюда, вот на это кресло, пустить девчонку, которая продает щепки, чтобы купить хлеба?!

— Да мне, — зло крикнул Зотов, — да мне во сто раз лучше, чтобы ты у Бакшеева в корпусе служил или... в Бюро эмигрантском! — как же ненавидел он сейчас ту девушку! Пусть она красавица, каких в кино по праздникам показывают, а только сын, его сын — не пара нищенке. — Стерва она! Не стоит алтына, а гоняется за рублем...

— Как не стыдно!.. — бешено округлив глаза, Михаил встал решительный и злой, ноздри его короткого, словно обрубленного носа, раздувались. Злясь и одновременно восхищаясь, старик узнавал в нем себя молодого, — обо мне говори что хочешь... А ее — не трогай! — выкрикнул юноша с такой силой, что хрустальный стакан стукнулся о графин и тоненько задребезжал.

Старик жалобно скривил губы. Усы его опустились, глаза сузились, спрятались под нависшие брови, лоб покрылся множеством мелких морщин. Трясущаяся голова ушла в плечи, как от удара.

Минуту длилось молчание. Только шуршание бумаг и хриплое дыхание Михаила нарушали тишину.

И это его сын! Плоть от плоти, кровь от крови. И как же это Мишенька, Мишутка, ради кого он, Зотов, наживал копеечку к копеечке, кому готовил уютную жизнь, из-за кого женился второй раз на горбатой сорокалетней «девице», принесшей богатое приданое, — его сын отказывается ото всего, в чем смысл жизни!.. Что из того, что когда-то, давным-давно, после революции, выгнавшей его из России, он, Зотов, нашел приют у земляка Коврова, что от него, земляка, и богатеть начал: копил деньгу на чужих харчах, да и Мишка был обихожен — руки развязаны. Что же из того. Каждому своя фортуна... Правда, обещались они, отцы, поженить детей. Но чего по пьяному делу не бывает. Велика сейчас разница, велика. И сыновья Ковровы — красные оба, в России, коммунисты. Вот и свяжись: кончишь дни в каком-нибудь лагере у японцев. Они — сила. Скоро японские губернаторы будут сидеть в Чите, Иркутске, Хабаровске, по всей Сибири до Уральского хребта, а то и дале. Вот когда в полную силу войдет торговый дом «Зотов и сын». А сын-то по младенческому разуму этого не понимает...