Империя шудр - страница 3
В его истории изящность, простота
Доказывает нам, без всякого пристрастья,
Необходимость самовластья
И прелести кнута.
Вот что пишет о том же времени и о Великом Князе Иване III замечательный русский историк Н.И. Костомаров: «Заметно возрастала жестокость характера московского государя по мере его могущества. Тюрьмы пополнялись, битьё кнутом, позорная торговая казнь стала частым повсеместным явлением, теперь от неё не избавлялись ни мирские, ни духовные, навлекшие на себя гнев государев. Страшные пытки сопровождали допросы. Иван Васильевич сознавал нужду в иноземцах, и вслед за Аристотелем Фиораванти появилось их уже несколько в Москве; но московский властитель не слишком ценил их безопасность, когда что-нибудь было не по его нраву. Был у него врач немец по имени Антон; этот врач лечил одного татарского князька Каракуча, находившегося при царевиче Данияре, служившем Москве: вылечить его не удалось. Великий князь не только выдал этого бедного немца сыну умершего князька, но когда последний, помучивши врача, хотел отпустить его, взявши с него окуп, Иван Васильевич настаивал, чтобы татары убили Антона; и татары, исполняя волю великого князя московского, «повели Антона под мост на Москву-реку и там на льду зарезали ножом аки овцу», по выражению летописца. Это событие навело такой страх на Аристотеля, что он стал проситься у Ивана Васильевича отпустить его на родину, но московский властитель считал своим рабом всякого, кто находился у него в руках; он приказал ограбить всё имущество архитектора и засадить в заключение на дворе немца Антона. Итальянец был выпущен только для того, чтобы поневоле продолжать службу в земле, в которую имел легкомыслие заехать добровольно».
Вот ещё свидетельства и мнения иностранцев о российском быте XV и XVI веков, собранные Карамзиным: «Удивительно ли, что Великий Князь богат: Он не даёт денег ни войску, ни послам и даже берёт у них, что они вывозят драгоценного из чужих земель: так, князь Ярославский, возвратясь из Италии, отдал в казну все тяжёлые золотые цепи, ожерелья, богатые ткани, серебряные сосуды, подаренные ему императором...» Браво! Мы сравнялись с XV веком! До недавних пор работающие заграницей отдавали советскому «Великому Князю» 80% своего заработка!
«Наши свойства казались наблюдателям и худыми, и добрыми, обычаи любопытными и странными. Контарини пишет, что москвитяне теснятся с утра и до обеда на площадях, на рынках, а заключают день в питейных домах: глазеют, шумят, а дела не делают. Герберштейн, напротив того, с удивлением видел их работающими в праздники... Замечали, что россияне не злы, не сварливы, терпеливы, но склонны (особенно москвитяне) к обманам в торговле. Славили древнюю честность новгородцев и псковитян, которые уже тогда начинали изменяться в характере».
Прошло с тех пор пятьсот с лишним лет, а мы узнаём и нашу вороватую торговую Москву, и наши «субботники» и «воскресники», ставшие у нас чуть не национальной гордостью, и наше раздолбайство и пьянство. Очень интересны мнения Карамзина и иностранцев тех времён и об умении русских воевать: «В битвах мы надеялись более на силу, нежели на искусство: обыкновенно старались зайти в тыл к неприятелю, окружить его, вообще действовать издали, не в рукопашную, а когда нападали, то с ужасным стремлением, но непродолжительным. «Они, – пишет Герберштейн, – в быстрых своих нападениях как бы говорят неприятелю: беги, а то мы сами побежим! И в общежитии, и в войне народы удивительно разнствуют между собою – татарин, сверженный с коня, обагрённый кровью, лишённый оружия, ещё не сдаётся в плен, машет руками, толкает ногою, грызёт зубами. Турок, видя слабость свою, бросает саблю и молит победителя о милосердии. Гонись за русским – он уже не думает обороняться в бегстве, но никогда не требует пощады. Коли, руби его: молчит и падает». Не так ли бессловесно шли на убой миллионы жертв сталинского террора? Молчали и падали.
А вот и самое горькое замечание Карамзина, на котором бы хотелось остановиться особо: «Рабство, несовместное с благородством, было (по словам Герберштейна) общим в России». Рабство, несовместное с благородством!...