История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики - страница 11
талантам11». Без сомнения, все студенты, слушавшие эти лекции, находились под сильным
впечатлением.
Лейтмотив лекций Роббинса — это его уверенность, что у каждого студента будет собственная
библиотека экономической литературы. Личная библиотека Роббинса, значительная часть которой
сейчас принадлежит Банку Италии, насчитывала около трех тысяч томов, охватывая экономическую
мысль со времен Древней Греции и до конца XX века. Интересно отметить роль Роббинса в
переиздании работы Торренса «Letters on Commercial Policy» («Письма по политической экономии»):
«Это исключительно редкая книга, и я убедил Лондонскую школу экономики ее переиздать отчасти
потому, что сам не мог найти ни одного ее экземпляра, только в музеях12». Мы поддерживаем
Роббинса: выпуская серию переизданий классических работ «Classics in
10. Он сам указывает на то, что все прочесть невозможно. Говоря о Бём-Ба-
верковой теории окольных методов производства, он говорит, что «это предположение вызвало такое количество печатных
отзывов, что мне больно думать о том, сколько из них я не прочел».
11. Некролог Баумоля о Роббинсе, Economica 52 (February 1985): 5-
12. Говоря о редкости книги Джона Рэ «Новые начала политической эконо-
мии», Роббинс признается, что «часто видел экземпляр этой книги в клубе, к которому раньше принадлежал, и испытывал
огромный соблазн украсть его. Никто его не читал с момента публикации, но, будучи слишком хорошо воспитанным, я
удержался от кражи».
25
Economics» и выступая редакторами, мы отчасти руководствовались аналогичным желанием.
У Роббинса очаровательная манера защищать цитаты, которые он приводит: «Адам Смит говорил
об оксфордских профессорах, что они давно перестали делать вид, будто учат студентов, но
иногда, чтобы сохранить остатки самоуважения, читают им вслух скучные книги. Надеюсь, я не
читаю вам вслух скучные книги. Я читаю вам вслух, а не пересказываю тексты своими словами,
только потому, что оригинальные цитаты куда ярче тех слов, которыми я мог бы рассказать о
них». Любому преподавателю, особенно преподавателю истории экономической мысли, понятно
это чувство.
Особенно ярко свидетельствуют о скромности и обаянии Роббинса два его высказывания.
Комментарий на рецензию Джона Стюарта Милля на трактат Уильяма Торнтона «О труде»: «Эта
рецензия была сердечной и дружелюбной, как и подобало рецензии, написанной на книгу друга (и
как подобает рецензии, написанной на книгу врага)». Второе высказывание касается Маркса:
«Должен вам сказать, что Маркс, независимо от того, согласны вы с его идеями или нет, был
лучшим историком экономической мысли своего времени, хотя я думаю (это оценочное
суждение), что Маркс был ужасно несправедлив к некоторым из тех, кого критиковал».
Вспомним прелестный и информативный пример, который Роббинс приводит, чтобы
проиллюстрировать возможность обмена при сравнительных издержках. Обычно американские
преподаватели приводят в пример работодателя, который печатает лучше своей секретарши, а
Роббинс говорит об ученом, который готовит лучше своего камердинера. Как сказал Джефф
Биддл, оба примера показательны с точки зрения не только сравнительных издержек, но и иерар-
хии (а американский пример еще и тендерного разделения труда). Конечно, можно было привести
в пример плотника и сантехника, но первые два примера куда сильнее захватывают воображение.
В рассказе Роббинса о репутации Джона Стюарта Милля содержится намек на то, откуда берется
мода на то или иное толкование экономической мысли: «Когда я был молодым, в этом
университете было принято (причем пошло это
26
ВВЕДЕНИЕ
явно от Кэннана) смотреть на Джона Стюарта Милля свысока. Я не сомневаюсь, что такое
отношение сформировалось у Кэннана в молодости, когда теории Джона Стюарта Милля
вколачивали ему в голову в Оксфорде как теории человека, который сказал последнее слово в