История Сепфоры, жены Моисея - страница 9

Сепфора с силой схватила Орму за руки, заставляя повернуться к себе.

— Этот человек спас меня от бесчестья. А может быть, от смерти. Я знаю не хуже тебя, чем я ему обязана. Но я знаю, что он не хочет, чтобы его рассматривали, ему не нужны ни нежность, ни воркование. Он плохо говорит на нашем языке, он боится слов, которые он произносит. Он ищет укрытия. Разве ты не заметила, как он исчез только что? Есть только один способ поблагодарить его за помощь оставить его в покое. Неужели ты не способна понять это?

Каждый раз, когда Сепфора поддавалась гневу, ее слова звучали так, словно говорил сам Иофар. Орма поджала губы и опустила голову.

— Дай ему время решить самому, — продолжала Сепфора спокойно, словно говорила с упрямым ребенком. — Орма, пожалуйста, дай ему время! Он не забудет твоей красоты. Да и какой мужчина забудет ее?

Лесть понравилась Орме:

— Откуда ты знаешь? Ты всегда думаешь, что ты все знаешь!

Сефоба приблизилась к ним и обняла сестру за плечи:

— Давай не будем ссориться! Твой принц никуда не денется. Доживем до завтра.

Орма оттолкнула руку сестры:

— У тебя Сепфора всегда права.

Но Сефоба не сдалась и сказала с беззлобной насмешкой:

— И потом, что ты будешь делать сегодня с пришельцем? Ведь ты будешь очень занята. Не забывай про Реба.

— Ах! Опять этот…

— «Ах! Опять этот»! Вот именно, он пересек пустыню, чтобы полюбоваться твоей красотой.

— Мне уже заранее скучно.

— Посмотрим.

Владение Иофара было похоже на небольшую укрепленную крепость. Около двадцати домов из глазурованного кирпича с плоскими крышами стояли по кругу, образуя глухую стену длиной в тысячу локтей. В стене были одни тяжелые ворота из дерева акации с бронзовой отделкой. Ворота открывались на рассвете, что позволяло издалека видеть приближающихся путников.

Окна домов, раскрашенные в голубой, желтый и красный цвет, выходили на большой утрамбованный двор. Во дворе возились слуги, приставленные ухаживать за верблюдами, мулами и ослами, на которых приезжали гости великого жреца, — по животным можно было судить о богатстве и ранге приехавшего. Самые знатные и именитые приезжали даже из самых отдаленных областей всех пяти царств Мадиана, чтобы просить у Иофара совета или обратиться к нему за правосудием. Иофар принимал их в глубине двора на небольшом возвышении, устроенном прямо перед его комнатой, под широким навесом из балок смоковницы, обвитых виноградом.

Сегодня возвышение было в честь Ребы застлано драгоценными пурпурными коврами, привезенными за большие деньги из страны Ханаанской. Вокруг огромных подносов, выточенных из оливкового дерева и покрытых медью, были разбросаны вышитые золотом подушки. На подносах лежали жареные ягнята, начиненные баклажанами, кабачками, молодым луком-пореем и украшенные цветами теребинтового дерева. Кувшины были наполнены вином и пивом, вокруг инкрустированных лазуритом бронзовых кубков лежали горы фруктов.

Музыканты и танцовщицы, одетые в разноцветные туники, в нетерпении ожидали на соседнем возвышении, специально устроенном для сегодняшнего приема. Звуки цимбал и звон колокольчиков усиливали царящее в доме ожидание.

Все происходило так, как предвидела Сефоба, но Сепфора оставалась настороже. Орма была способна проболтаться в любую минуту, но, к счастью, она была слишком заворожена блеском и пышностью, которыми окружил ее сын царя Шеба.

Реба прибыл на белой верблюдице в сопровождении целой когорты слуг, расстеливших посреди двора изумительный дамасский ковер, купленный у аккадских караванщиков. Ребу усадили перед Иофаром. После приличествующих приветствий и благодарностей, вознесенных Хоребу за благополучное путешествие, Реба преподнес старому мудрецу клетки с голубями и горлицами, а перед Ормой поставил ларь из кедрового дерева, украшенный инкрустациями из бронзы и слоновой кости, в котором лежала дивной красоты ткань. Кончиками пальцев служанки развернули ткань, и она словно дымка развевалась в воздухе, переливаясь всеми красками вселенной. Невесомая ткань переходила из рук в руки, и, когда пришла очередь Сепфоры коснуться ткани, Орма спросила, не из Египта ли эта ткань.