Из кабины такси - страница 18
Звание «мастер-водитель» давало некоторые преимущества. Мы пользовались двухмесячным отпуском, каждый получал путевки в дом отдыха или санаторий за тридцать процентов стоимости и бесплатный железнодорожный проезд к месту отдыха.
Мастера-водители были проводниками всего нового, прогрессивного. Они шефствовали над отстающими, личным примером показывая, как нужно хорошо работать, выполнять и перевыполнять государственный план.
Каждый из тринадцати вел большую общественную работу. Мастера-водители были членами парткома и месткома парка.
Я, например, был редактором общепарковой стенной газеты «Таксомотор». Эта газета была очень большого размера и имела много корреспондентов. В газете широко освещалась работа таксистов. Очень интересным в ней был отдел сатиры, где в остроумной форме высмеивались наши недостатки. Водитель такси, мой друг Николай Константинович Ермолаев, оказался очень талантливым художником…
А вот какая у меня была встреча…
По Камергерскому переулку, мимо здания МХАТа, я всегда проезжал очень медленно в знак моего уважения к этому храму искусств. Я видел, как некоторые люди проходили мимо театра, сняв шляпы.
Таков уж у нас обычай — отдавать должное всему великому, благородному.
Вот и сейчас я медленно ехал. МХАТ для меня был самым любимым театром, здесь я просмотрел очень много спектаклей.
Вдруг из подъезда театра выскочил человек и с криком: «Такси, такси!» — помахал мне.
Я подъехал.
— Надо будет подвезти до дома Владимира Ивановича.
— Хорошо. — А сам думаю: «На свете много Владимиров Ивановичей. Подвезу и этого». Стою и жду. И тут вдруг меня осенило: «Владимир Иванович… так ведь это же Немирович-Данченко! Ну, конечно, это его я должен подвезти».
Не далее как вчера я отвозил одного мхатовского актера, и он рассказал об этом великом старике.
— Представляете, у него самое строгое расписание, которое нарушать он не позволяет никому. Встает ровно в восемь, кушает в девять. В десять прибывает в театр на репетицию. Ровно в двенадцать отправляется завтракать.
Я посмотрел на часы. Было пять минут первого. Опаздывает. Потому и потребовал такси. Ведь он живет где-то недалеко от театра.
Мои рассуждения прервал Владимир Иванович. Этот невысокий старик с красивой белой бородой лопатой быстро вышел из дверей театра, торопливо подошел к машине. Сопровождавший его молодой человек открыл дверь кабины. Владимир Иванович долго влезал в машину, он еще не успел сесть как следует, как молодой человек захлопнул дверь. И тут раздался крик старика: «Ай!» Все бросились к нему, открыли дверь. Владимир Иванович тряс в воздухе рукой.
«Прищемили дверью руку», — подумал я, так точно решил и молодой человек. Мы кинулись к Владимиру Ивановичу, стали осматривать руку. А он продолжал ею махать и стонать. Наконец он выдавил:
— Да не руку, а ногу прищемили.
Прищемили, и, видимо, очень больно. На этот раз регламент был сломан. Владимира Ивановича пришлось вытащить и отправить тут же к театральному врачу. Мой рейс с великим режиссером не состоялся…
Расскажу еще один эпизод.
С рюкзаками, чемоданами в руках они подошли ко мне и все сразу заговорили, умоляя поскорее доставить их на Казанский вокзал.
— Вы понимаете, мы можем опоздать. Уйдет эшелон…
— И все это из-за Мусиной мамы.
— Садитесь. — Я открыл дверцу салона, пошел к багажнику, уложил в него чемоданы и рюкзаки.
Трое — два парня и девушка — уселись на заднее сиденье. А девушка с косичками, торчащими в разные стороны, с чемоданом в руках все еще стояла около пожилой женщины и не решалась сделать шаг к машине.
— Муся, ну что же ты, давай скорее!
И девушка, словно очнувшись ото сна, встрепенулась, чмокнула в щеку женщину и решительно направилась к машине.
Она уже хотела было сесть на переднее место рядом со мной, как пожилая женщина, Мусина мама, отстранила ее.
— А, нет уж. Я поеду с вами до вокзала, — заявила она. — Садись туда, к ребятам, а я здесь.
— Муся, быстрее, быстрее, — торопили ребята девушку. И она, стройненькая, тонюсенькая, влезла в кабину, заняв совсем немного места.
Мы поехали.
Ребята, молодой, задорный народ, сразу же забыли обо всех тревогах и невзгодах, запели звонкую песню.