Избранное. Романы - страница 14

Никогда прежде родные места не вызывали у него такое чувство теплоты, умиления и одновременно жалости к себе.

— Нечего нас жалеть! — проговорил он. — Сами отказались строить поселки, продолжаем кочевать. А вот русские живут на одном месте и не голодают. Нам остается только завидовать. «Завистливый по чужому счастью сохнет».

Сарыбала тоже с интересом оглядывался по сторонам и время от времени кричал:

— А что это за шары зеленые валяются возле дороги?

— Арбузы, сынок.

— А вон те желтые, продолговатые?

— Дыни, сынок.

— Для чего они?

— Их едят.

— Сладкие?

— Сладкие.

— Достань мне одну.

— У них хозяин есть, нельзя без разрешения. К тому же они еще зеленые, заболеешь.

— Почему они у нас не растут?

— Если сеять, будут расти.

— А почему не сеют?

— Ленятся. А лентяй только и знает выпрашивать. Не будь никогда таким, светик мой. Выпрашивать что-либо — значит продавать совесть. Лучше умереть, чем жить без совести. Пусть мошна пуста, да душа чиста.

Вскоре навстречу попался свинарь Баймагамбет. Возбужденно вытаращив глаза и забыв поздороваться, он сразу закричал:

— Уважаемый хаджи, как хорошо, что я встретил вас! Казахи меня лупили за то, что я нанялся пасти свиней у русских. А сейчас весь Поганый аул собирается принять русскую веру. Скорее поезжайте туда! Остановите бузотера Турлыбая! А я спешу к свиньям. Волки за ними охотятся, еще разорвут.

И Баймагамбет поскакал дальше. Мустафа удивленно посмотрел вслед. «Чего наговорил этот болтун? Верить или не верить?»

Он решил доехать до Поганого аула, давным-давно прозванного так за бедность. Прозвище ему дали подходящее, но, с тех пор как здесь повзрослел джигит Турлыбай, Поганого аула стали побаиваться. Турлыбай среди бела дня угнал пятьдесят лошадей у грозного, как дракон, бая Нурлана, волостного правителя. Коней Турлыбай не вернул, не возместил ничем, и об этой дерзости стало известно всем родам вокруг.

Мустафа спешился у дома Турлыбая, своего ровесника и дальнего родственника. Турлыбай сидел в юрте среди множества людей и о чем-то громко и горячо рассказывал. Увидев Мустафу, он вскочил и пошел навстречу.

— Заходи! — крикнул Турлыбай и заключил гостя в объятия. — Друг Поганого аула, враг зла, богатый умом, бедный скотом, строгий мой судья, здоров ли? Знает ли кто другой твои достоинства, но я узнал, когда сидел в яме. Никакой шайтан не разлучит нас, да сохранится наша дружба вечно!

— Остановись, передохни немножко, — сказал Мустафа.

Все рассмеялись.

Когда-то молодой Турлыбай влюбился в жену Махмута, одного из своих родственников. И увез ее в неизвестном направлении. Искали беглецов долго. Наконец нашли, связали обоих и привезли к Махмуту. Ослепленный ревностью и местью Махмут вырыл глубокую яму, засадил в нее Турлыбая, а сверху поставил свою юрту. Он издевался над пленником, как хотел, и не знал отмщения. Для того времени Турлыбай совершил непростительный поступок. По обычаю казахов, нельзя отбивать не только замужнюю женщину, но даже жениться на вдове из своего рода. Ни одна душа не пришла Турлыбаю на помощь. Когда он просил воды, Махмут добавлял в нее мочу. Узнал об этом Мустафа, и однажды Турлыбай исчез из ямы. Искали, искали его, да так и не нашли. Ходили слухи, что он сидит в Акмолинской тюрьме, но скоро совсем забыли о нем. Прошло время, и Турлыбай поселился в Поганом ауле.

Сейчас Турлыбай уже в летах, среднего роста, полноватый, с черной бородой, смуглый, живой и острый на язык. Он постоянно в движении, будто неведомая сила заставляет его рваться куда-то. Он то приподнимается на колени, то, поджав под себя ноги, садится на пятки, — ни минуты не сидит спокойно. Речь его стремительна, как горная река. Проницательные глаза неустанно чего-то ищут вокруг. Он расспросил Мустафу о людях его аула, о новом кочевье, о житье-бытье, затем повернулся к седобородому русскому, сидевшему на переднем месте, и сказал:

— Джунус и Мекеш враждуют напрасно. Они мало чем отличаются от голодных волков. Не по мне эта жалкая грызня между казахами и русскими из-за земли и скотины. Зачем нужны скот и земля, если они не приносят счастья?! Какой бедняк пользовался плодами своей земли?! Я не боюсь никаких сплетен, Дмитрий. Пусть говорят, что я вор, жулик, бузотер. На каждый роток не накинешь платок, пусть болтают. Я отдаю своего сына в твои руки. Научи его русскому языку, передай свои знания. Только к водке не приучай!