Как я проводил операции по смене пола, превращая женщину в мужчину - страница 12
Летом 1972 года министр здравоохранения Латвийской ССР В. В. Канеп сообщил мне, что у него состоялся разговор с союзным министром, академиком Б. В. Петровским, который предложил мне прибыть в Москву и доложить ему о результатах проведенных мною операций по смене пола. Я чувствовал, что ничего хорошего меня не ждет.
В августе 1972 года я отправился на мюнхенскую Олимпиаду, поскольку был включен в группу консультантов. В Мюнхен надо было лететь через Москву, и я обратился в Министерство здравоохранения СССР и попросил уточнить, сможет ли министр меня принять. Кроме того, в ходе этой поездки у меня была оговорена встреча с маршалом Иваном Игнатьевичем Якубовским, в то время первым заместителем министра обороны СССР и Главнокомандующим Объединенными вооруженными силами стран — участниц Варшавского договора.
С маршалом И. И. Якубовским у меня были особенно хорошие отношения. Сердечность и отзывчивость маршала подняли мое настроение. В моральном плане это было очень существенно. Впереди предстояла встреча с министром здравоохранения СССР Б. В. Петровским, одна мысль о которой очень угнетала меня.
На прием к министру я явился 30 августа 1972 года в 16.00. Министр встретил меня подчеркнуто мрачно. Разговор сразу пошел о проведенных мной операциях по смене пола. Все, что он говорил, вспоминать не хочется, но некоторые самые яркие цитаты остались в памяти:
— Знаете, что ваши действия преступны? Вы занимаетесь не тем, чем надо. Такая операция чужда социалистическому порядку. Вами интересуется министр юстиции Теребилов. Ваше место за решеткой! Вас надо судить! Вы понимаете, кто вы такой? Если бы вы не брились и не мылись, то были бы похожи на Александра Солженицына!
Я начал понимать, что если ты хочешь быть хорошим врачом, тебе обязательно нужно знать, за что тебя могут посадить. В целях большей объективности изложения я позволю себе привести запись нашего разговора в деталях в виде сокращенной стенограммы.
В. К.: Здравствуйте, Борис Васильевич!
Б. В.: Здравствуйте!
В. К.: Борис Васильевич, я нахожусь проездом в Москве, и мне очень хотелось еще раз увидеть вас и дать вам некоторые пояснения в связи с произведенной мной операцией. К тому же мне известно, что готовится ваш приказ, и я хотел бы некоторые моменты уточнить.
Б. В.: Что вы хотите сказать?
В. К..: Борис Васильевич, насколько мне известно, в приказе мне предусмотрено наказание…
Б. В.: Да, вам будет объявлен выговор!
В. К..: Возможно, но я не знал о степени наказания. Я только хотел сказать о другом. Мне предусмотрено наказание за то, что операция была проведена без предварительного согласования с Министерством здравоохранения СССР, как это требует ваш приказ, подписанный в 1971. году. Но операции мы начали в 1970 году и, естественно, не могли тогда выполнить приказ, которого еще не было.
Б. В.: Для обвинения ваших действий можно найти много других оснований и вовсе не обязательно ссылаться на этот приказ.
В. К..: Возможно, но я все-таки хотел об этом сказать, так как часто слышу от ваших подчиненных, что мне непростительно было игнорировать ваш приказ.
Б. В.: Вы своими действиями нарушили наши законы, понимаете ли вы это?
В. К.: Я, Борис Васильевич, хотел, прежде всего, помочь больному, больной остался жив, доволен результатом операций, и хотя я понимаю, что мое мнение субъективно, но я не вижу в своих действиях никаких стремлений нарушить наши законы. Второе пояснение, которое я хотел сделать, основано на разговорах о том, что операция сделана, а как и кому теперь оформить больному документы (паспорт, военный билет), неизвестно. И якобы теперь Министерству здравоохранения СССР приходится искать пути, как помочь несчастному больному в оформлении документов. В этой связи я хотел сообщить вам, что все документы мой больной получил, включая и диплом, и паспорт, и военный билет. Все это сделано в республике, и никакой проблемы в оформлении документов нет.
Б. В.: Почему же тогда министр тов. В. И. Теребилов звонил мне об этом. Ведь во время первой беседы, я просил вас не поднимать шума, а вы, ваша республика, обратились в Министерство юстиции СССР. Я и В. В. Канепа просил об этом. Но только вы вышли из кабинета, как на другой день мне позвонил тов. Теребилов, и он не только позвонил, но и потом направил мне письмо, в котором осуждает ваши действия и просит расследовать обстоятельства операции. Зачем вам понадобилось поднимать шум?