Книга 5. Стили и секты - страница 27

Большинство таких сект так или иначе были связаны с традицией «Белого лотоса» — Байляньцзяо. Первые группы Байляньцзяо возникли еще в У-У1 в, но само движение достигло расцвета лишь к ХУ1 в., ознаменовав его широкими и весьма умелыми проповедями, а также чередой восстаний. Байляньцзяо не представлял собой какого-то единого общества или движения, это был ряд разрозненных сект, объединенных общими идеями о спасении. Последователи Байляньцзяо питались исключительно постной пищей (не случайно их храмы назывались «вегетарианскими залами»), вели скромный, а зачастую и аскетический образ жизни, соблюдая многие нравственные нормы. Считалось безусловным, что добрые дела надо совершать не механически, не «по заданию» (это большой грех), но по велению абсолютно чистой души, открытой небесным потокам. Обычно наиболее ревностные сектанты придерживались обета безбрачия, что, впрочем, не мешало им устраивать фантастические по своим масштабам оргии. Это ничуть не противоречило общей идеологии сект, так как представляло собой символическое (впрочем как и реальное) взаимодополнение мужского и женского начал и достижение через это удивительного долголетия и даже просветления. Тем не менее официальные власти по понятным причинам придерживались иного мнения, не случайно масштабы еретических ритуалов внушали ужас и порождали к жизни строгие запреты. «Белый лотос» неоднократно запрещали в Х1У-ХУ вв. за то что проповедники «всячески и бесстыдно мутили народ и отвлекали его от землепашества».

Сектанты верили, что на небе в Западном раю обитает Нерожденная праматерь — Ушэн Лаому — высшее божество, которому поклонялись практически во всех народных сектах и которое зачастую ассоциировалось с Буддой будущего Амитабой. Нерожденная праматерь постоянно печется о спасении своих детей — людей, заблудившихся «в мире желаний». Если в течение жизни следовать особым ритуалам и запретам, например, питаться постной пищей, регулярно возносить молитвы, то после смерти последователь может обрести спасение и вечное блаженство в Западном раю, в той светлой стране, где бьют фонтаны кристально-чистой воды и где нет страданий.

Идеи Байляньцзяо формировались под решающим воздействием буддийской доктрины секты Тяньтай (»Небесного престола») и чань-буддизма, хотя сектанты признавали все учения. Не трудно понять, почему основным типом практики в сектах стали занятия медитацией и сложными гимнастико-дыхательными упражнениями. Именно здесь ушу, входившее в каждодневное расписание сектантов, стало именоваться «гунфу» — «высшее мастерство», ведь это был реальный и абсолютно целостный путь к просветлению и спасению.

Именно в одну из таких синкретических сект (напомним — в то время находящихся под запретом) и попадает Фэн Кэшань. Что привлекло его сюда — человека небедного и известного?

В 1808 г. он знакомится с мастером Тан Хэнлэ (

— 1813), учеником знаменитого Чжу Тяоцуня, у которого и начинается обучаться мэйхуачжуан. Однажды Тан Хэнлэ посвящает своего лучшего ученика Фэн Кэшаня в тайную доктрину «Учения восьми триграмм» и вскоре Фэн принимает посвящение в секту. Через некоторое время Фэн Кэшань становится инструктором боевых искусств в Багуацзяо. Ездя по деревням он преподает стиль мэйхуачжан, одновременно проповедует учение о спасении и вскоре становиться «посвящающим учителем» — наставником, проводящим прием в секту новых членов. Фэн уходит с государственной службы, фанатично исполняя еретические ритуалы. Дар Фэна как проповедника был велик — меньше чем за год он создает несколько десятков школ багуацзяо в Хэнани и в Хэбэе, основанных на изучении мэйхуачжуан. Многие последователи считали его «посланцем, спустившимся с Небес» и принимали его мастерство в ушу за удивительный и чудесный дар духов. Именно Фэн разрабатывает сложную теорию стиля, связанную с эзотерическим учением багуацзяо. Но, как мы уже говорили, разгром восстания, поднятого сектой Фэн Кэшаня, надолго прервал развитие стиля. Лишь дальние последователи Фэна, уцелевшие после страшных событий, стали по крупицам собирать мэйхуачжуан и донесли его до наших дней.