Кто зажигает «Радугу»? - страница 12

Славка открыл папочку.

— Ого, — присвистнул Фролов, — на высшем мировом уровне работенку затеяли.

— Старались, — засмущался Мороз.

— Куда же такая шикарная панель пойдет?

— На прибор для спортивно-технической игры «Охота на лис», — не моргнув глазом, выпалил Мороз.

«Ну, ловкач!» — подумал я с восхищением.

— И как же вы такую сложную деталь собираетесь делать?

— Не знаем, потому и пришли посоветоваться, — я с надеждой смотрел на слесаря: уж он-то прекрасно знал, что кроется за этим «посоветоваться». Втайне мы надеялись на его помощь.

— Эх, вы, ушки-пэтэушки, — Фролов внимательно вглядывался в наш чертеж. — А кто у вас мастер производственного обучения?

— Много их у нас.

— Ну, а тот, кто руководит кружком?

— Харитонов Николай Иванович.

— Знаю. — По тому, как слесарь сказал это, можно было понять, что он уважает нашего мастера. — Сам ведь учился в вашем ПТУ. Здесь, считай, каждый второй, — он кивнул в сторону рабочих цеха, — прошел через него. Ладно уж, помогу. Пошли со мной.

Вместе со слесарем мы прошли в дальний угол цеха. Фролов покопался в ящиках, извлек ржавую стальную плиту внушительного размера. Покрутил ее так и эдак, измерил штангенциркулем.

— Как раз то, что нам нужно.

Потом мы вместе разметили ее. Николай объяснил, где нужно было отфрезеровать заготовку, где рассверлить, как шлифовать.

— Вот так, а теперь «дирижируйте» сами.

Это значило, что мы должны просить многих рабочих — токаря, сверловщика, фрезеровщика, шлифовщика, строгальщика помочь обработать нашу плиту. Мы со Славкой были обескуражены. Каких усилий стоило уговорить нашего мастера производственного обучения договориться с начальником участка, чтобы он пристроил нас к хорошему слесарю-инструментальщику. И когда дело, казалось, сдвинулось с мертвой точки, вдруг выяснилось — нам потребуется еще с полдюжины шефов.

Мы приуныли. Славка взял плиту, принялся ее разглядывать. Я тоже не торопился уходить от Николая.

— Вы что приуныли, давайте топайте, не теряйте времени.

— А кто с нами разговаривать захочет? — буркнул Славка.

— У всех дела, план, — подхватил я.

— Ничего, захотят, скажите, что Дирижер просил — так они меня прозвали, — пояснил Фролов.

— А если прогонят?

— Тогда будут иметь дело со мной, — засмеялся слесарь.

Мы нехотя поплелись в механический цех. Я на ходу листал записную книжку, боялся перепутать фамилии станочников, с которыми предстояло иметь дело.

Начать мы решили со строгального станка: не терпелось снять с заготовки ржавый металл. Строгальщика звали Иван Акимович. Разыскать его было не трудно. Пожилого рабочего хорошо знали в цехе. Он выслушал нас внимательно, без лишних слов закрепил болванку. Включил рубильник. Станок ожил.

— Что такое возвратно-поступательное движение, а, студенты? — шутливо обратился к нам Иван Акимович и, не дожидаясь ответа, продолжал. То, как движется резец в строгальном станке, и есть возвратно-поступательное движение.

Мы не отрываясь смотрели, как резец шел вдоль заготовки, срезал с нее тягучую стружку, возвращался назад и снова смахивал с металла тонкую полоску, расширяя сверкающее серебристое поле свежеоструган-ной стали.

— Держите, — Иван Акимович вручил нам плитку, еще горячую после обработки. Я взглянул на часы. Вся операция заняла не больше десяти минут.

— Спасибо! — Мороз благодарно потряс руку строгальщику.

— А вы не знаете, где найти Петра Гречука, фрезеровщика? — спросил я.

— Как не знать, — Иван Акимович объяснил, где найти его станок.

— Дай-ка посмотреть, — я отобрал у Мороза заготовку, полюбовался ею.

Теперь она нисколько не напоминала металлолом.

— Вот видишь, пошло дело.

— Не кричи гоп, — охладил меня Славка, — смотри, как бы фрезеровщик не погнал нас.

Я и сам боялся этого, но вслух уверенно возразил:

— Не погонит.

Фрезеровщик и правда не захотел, вернее не смог с нами разговаривать. Возле его станка стоял толстый, внушительного вида мастер. Видимо, он ожидал, когда Петр Гречук закончит работу, чтобы взять у него готовую деталь.

— Ты спрячь заготовку, — посоветовал Мороз, — мало ли, начальство заругает.

— За что нас ругать, мы ведь не для себя, для училища стараемся.