Любовь с алкоголем - страница 32

— Как здесь много места! А у меня в комнате кругом мебель, кошки и подружка! У тебя есть что-то из еды? Я могу приготовить…

— Да, можем пойти на кухню. Полный холодильник еды… Как и положено в таких домах, такты сказала? Маша-Слава…

— Славочка, а если они унюхают, что ты пила вино? — Одетая в купальник, Раиса искала пластинку «Би Джиз», спрятанную Славицей.

Было одиннадцать утра. Славица только вернулась, завезенная Вильямом. Она не напилась вечером, нет. Но выпить утром, опохмелиться, стало уже для нее каким-то обязательным делом. Без этого было как-то не по себе. Ночью она вставала и сидела на кухне «сумасшедшего дома» Вильяма. Курила, пила коньяк, найденный в ливинг, в заставленном хрусталем баре, и, глядя за окно, на бассейн, думала: «Как было бы хорошо здесь жить, да, с этим вот парнем. С не совсем американцем, лучше, конечно, чем с безумным сербом… Все действительно стали безумцами со своими национальностями. А я, что же, выродок?»

— Ну, обратят на меня внимание. Тут-то я им скажу, что я о них думаю!

— Может быть, эти АА митинги кому-то из них помогают…

— Конечно. Многие все дни проводят в разъездах по церквям, клубам. В одной встреча в восемь утра, в другой в полдень, то есть в полдень по всему городу встречи, обязательно. В четыре часа еще где-нибудь, в клубе женском. Самое ужасное — это вечер. Потому что последняя встреча в восемь тридцать. Кончается около десяти. Ну, можно протянуть до одиннадцати. А потом? Что потом делать? Снотворное принимать, чтобы до утра протянуть? Так это тоже тогда — зависимость. Ты идешь на АА митинги, чтобы не думать, отвлечься, забыть алкоголь. А если ты и думаешь о нем, там ведь только об алкоголе и говорят, ты не можешь выпить. Я только всегда удивляюсь — на что же люди живут, если проводят все дни в разъездах по митингам, то есть не работают…

— Может, они на социальном обеспечении? Если алкоголизм приравнен к болезни, к инвалидности… Как трансвеститы, они же получают пособия от государства. Может, так и алкоголики? И наркоманы, наверное. Джо мне звонил, Славочка. Он решил бросить драгз[25]. Поедет куда-то к матери своей, совсем деревня. Меня зовет, а то ему одному тяжело… Может, ему тоже ходить на АА митинги стоило бы?..

— Наверняка для наркоманов есть специальные. Для всех есть. Для психов, для алкашей, для наркоманов, для сексуальных перевертышей… И это называется независимое общество, свободное! И кстати, безволие поощряется, зависимость поддерживается — все безвольные знают, что они инвалиды и общество за них в ответе! — Слава взяла из папки розовую карточку, на которой отмечали посещаемость; карточку она должна была принести в полицию после окончания посещений Алкогольно-Анонимных встреч.

— Ой, Славочка! Я забыла! Кошка-то беременна! Представляешь? У нее теперь будут маленькие котятки. Вау! — Подпрыгнув, Раечка захлопала в ладоши.

— Какой ужас. Кошмар! Что же мы будем с ними делать?! Ты должна срочно найти людей, чтобы отдать кошек! Слышишь, Раиса? Сумасшедшая, чему ты радуешься?..

— Ой, да, правильно… Надо найти людей… Ой, я позвоню… Кому же их отдать?

Славица с ужасом посмотрела на Кошку, действительно «пополневшую». Она взяла ключи от машины — «Пластинка «Би Джиз» под диваном, Речел!» — сообщила она Раечке, уже стоя у дверей. Та хихикнула, поняв трюк Славицы, но не обиделась, а сделала рукой жест «пока, счастливо!» Слава вышла, подумав: «Что-нибудь эту девушку может обидеть, вывести из себя, оскорбить? Нет, наверное. Она всегда улыбнется и засмеется. Вот какой хороший характер, сказала бы моя бабушка… А я думаю, что в этом есть что-то ненормальное!»

В зале при церкви на Якка стрит давали крепкий кофе. Но не было таких вкусных кукиз[26], как в женском клубе на Оксфорд. На Якка под конец встречи всегда демонстрировали кекс, принесенный кем-то из «именинников» — 10, 15, 20 и т. д. дней трезвости. Но кто и когда его съедал, оставалось загадкой.

В большом зале с длинными скамьями вдоль стен, с длинными столами, сдвинутыми в центре, с неразобранными пирамидами стульев, как всегда, было полно людей. Они, видимо, приходили сюда задолго до начала митинга, как и оставались многие, долго после. Сегодня здесь была уйма балетных. В шароварах на веревочках, в шортах и высоких шерстяных гольфах — они будто пришли на репетицию мюзикла — балетные толпились вокруг одного, сидящего на столе: он показывал какие-то движения рук. Некоторые повторяли в сторонке. То есть, может, многие собирались на пробу после митинга. Слава села на скамью вдоль стены. Рядом сел толстяк с бананом.