Моряк из Гибралтара - страница 20

— Мне тоже танцы мешают уснуть,— сказал он,— когда устраиваются балы, я всегда гуляю. Заодно приглядываю за самой младшей из моих дочерей, за Карлой. Она очень поздно появилась у нас, ей всего шестнадцать. Если я лягу, она удерет на танцы.— Он, должно быть, очень любил Карлу. Он улыбался, говоря о ней.— Ей только шестнадцать. Нужно присматривать за ней. Мало ли что может случиться.

— Но все-таки,— заметил я,— иногда ей надо развлечься. И потом, как же ей выйти замуж, если она не будет ходить на танцы?

— Посмотрите на нее днем,— сказал он,— она ходит за водой по десять раз в день вместо положенных пяти, но я ей разрешаю. Вы еще увидите других моих дочерей, они уже три года ходят на танцы, но все никак не выйдут замуж.

Чувствовалось, что он весьма озабочен тем, чтобы поскорее выдать их замуж, особенно старшую. Я заметил, что, как только он стал мне говорить о своих дочерях, я опять напрягся. Меня охватило некоторое волнение.

Что же мне все-таки надо? — с тоской думал я.

— Иногда появляются женихи, но этот — беден, тот — ленив, к тому же большинство мужчин теперь боятся жениться. В Италии слишком мало зарабатывают. И все хотят Карлу, но не других,— добавил он.

Теперь я вполуха слушал его, я опять стал смотреть на танцы. Может, стоит туда пойти.

— Наверное, это потому, что она совсем не думает о замужестве,— продолжал Эоло,— а только о танцах. А ее сестры думают о замужестве. А мужчины всегда чувствуют это.

— Всегда,— сказал я,— вы правы.

— Но все мужчины предпочитают Карлу. И американка тоже очень симпатизирует Карле.

— Мне уже говорил об этой американке водитель грузовика. Вы ее тоже знаете?

Конечно, он знает ее. Она всегда питается в траттории.

Ей нравится, как готовит его жена. Ее кушанья считаются лучшими во всей долине. Завтра я увижу американку в траттории. Он не сказал мне, красивая ли она, потому что это, несомненно, не интересовало его, а может, просто его слабое зрение не позволяло ему судить об этом.

Но он сказал, что она очень славная. Что очень богата. И одинока. Она приехала отдохнуть здесь. Ее яхта стоит на якоре рядом с пляжем. Да, он видел ее. Красивая яхта, на ней семь человек экипажа. Но она путешествует не для своего удовольствия. Говорят, что она пытается найти кого-то, какого-то мужчину, которого знала раньше. Странного мужчину. Странная история. Но она очень славная, очень любезная…

— Такая же простая, как Карла. Они хорошо понимают друг друга. Иногда они ходят вместе на колодец.

Иной раз она обедает с моряками из своей команды. Они с ней на «ты» и зовут ее по имени.

— И она совсем одинока? — спросил я.— Вы уверены, что у нее нет мужчины? Говорят, она красива.

— Она ищет этого человека, поэтому не может иметь другого мужчину. Разве не так? Пока она ждет того, кого ищет, проходит жизнь…

Казалось, он затрудняется говорить о подобных вещах.

— Ну… то есть у нее нет какого-то определенного мужчины, одного и того же, это точно. Но моя жена… вы знаете, каковы эти женщины, так вот она говорит, что у нее есть мужчины, что время от времени у нее бывают мужчины.

— Женщины все видят, они хорошо чувствуют такое.

— Она говорит: сразу видно, что эта женщина не может обойтись без мужчин. Но она сказала это без неприязни, наоборот, ей очень нравится американка. Она любит ее так же, как если бы она была бедной.

— Бывает такое,— сказал я.— В общем, это женщина, с которой легко.

— Если хочешь,— ответил он,— можно сказать, что с ней легко. Моя жена говорит, что ей достаточно быть в море со своей командой, вполне достаточно.

— Понятно,— резюмировал я,— забавная история.

Мы не знали, о чем еще говорить. Он посоветовал мне сходить на танцы. Даже предложил перевезти меня на своей лодке. Я согласился. Он заговорил о реке. Потом снова перешел к танцам и дочерям. С улыбкой предупредил, что я сейчас их увижу.

— А вообще-то,— добавил он,— если им не суждено найти на танцах мужей, то пусть хоть развлекутся, ведь жизнь не очень-то веселая. А потом,— он выказал некоторое раздражение,— почему бы все же им не найти когда-нибудь мужей, ведь находят же их другие.

— Кто организует эти балы? — поинтересовался я.