Нас ленинская партия вела... Воспоминания - страница 68

Здесь бой принял затяжной характер. Белым важно было захватить этот дом. Они надеялись превратить его в опорный пункт для наступления на Кудринскую площадь и далее на Александровский вокзал, чтобы соединиться с казаками, прибывающими с Западного фронта. Наша Красная гвардия стремилась от этого дома развить наступление на Манеж и Кремль по Большой Никитской. Красногвардейцы стойко сражались, несмотря на то что много их товарищей уже погибло в бою.

И вдруг на четвёртый день боя начался артиллерийский обстрел. В дом попал снаряд. С треском и грохотом разорвался, начался пожар. Завидев дым и огонь, белогвардейцы торжествовали. Они решили никого живым из здания не выпускать и, если кто пытался прорваться, открывали ружейный и пулемётный огонь. Казалось, не было красногвардейцам спасения.

Выход нашли девушки санитарного звена Мария Пугач, Таня Чеботарёва, Поля Селезнёва, Ада Сысс, Миля Платайс и Юзя Олехнович. Парами, с носилками в руках, под прикрытием флажков Красного Креста, пробрались они в дом, бесстрашно пересекая улицы.

Первыми вышли из горящего дома с ранеными на носилках Мария и Таня. Жутко им было под дулами винтовок и пулемёта юнкеров. Но в них не стреляли. Тогда двинулась вторая пара, за ней — третья... Быстро вернулись и снова понесли раненых.

Девушки прибегли к военной хитрости: вслед за ранеными они перенесли в безопасное место всех остальных красногвардейцев, укрыв простынями и одеялами их оружие. И когда дом рухнул, под его развалинами лежали только убитые, останки которых потом похоронили в братской могиле.

В районном штабе работала девятнадцатилетняя девушка Поля Глизер. Познакомилась я с нею на швейной фабрике Якобсона, где мне доводилось выступать. Поля всего два года назад приехала в Москву с сестрой Машей, сняла угол у старой вдовы. Спали с сестрёнкой вдвоём на одной койке, питались всухомятку, впроголодь, ежедневно часа по два простаивали в очереди за кусочком хлеба, потом по двенадцать часов работали на фабрике. Когда они узнали, что царя сбросили с престола, вскладчину купили три аршина кумача, из белых тесёмок на материи нашили надпись: «Да здравствует свобода!», прикрепили к палке и со своим знаменем встали в шеренги демонстрантов.

После Февральской революции Поля разыскала профсоюзных работников, записалась сама и записала подруг в профсоюз. Потом Полю избрали председателем фабкома, а в скором времени она стала депутатом Сущёвско-Марьинского Совета. Фабрика находилась близко от райсовета, и Поля каждый день после работы забегала туда, узнавала, что ей нужно сделать для революции.

Вместе с другими девушками Поля участвовала в боях в дни Октября. Они ходили в разведку, патрулировали улицы, организовывали санитарные отряды, выносили из-под обстрела раненых.

Однажды девчата узнали, что в здании госпиталя по Брюссовскому переулку раненые солдаты и красногвардейцы в опасности: с чердака одного из домов юнкера обстреливают госпиталь из пулемётов и винтовок. Нужно срочно помочь. Они пробрались в госпиталь и перенесли раненых в подвальное помещение. Но юнкера вот-вот могли прорваться в здание. Что делать? Вывезти раненых невозможно: переулок перегорожен баррикадами. Решили выносить раненых на носилках по узкому проходу вдоль стен на Скобелевскую площадь. Дальше в санитарной машине отвозили их к зданию купеческого клуба, где теперь находится Театр Ленинского комсомола.

Так сражались женщины нашего района в октябрьские дни. Я вспомнила лишь тех, кто был у меня на глазах. А сколько беззаветно преданных нашему делу женщин и девушек в других районах, на фабриках и заводах, на баррикадах сражались за Советскую власть, сколько их было ранено и убито! Они стали верными подругами своих мужей, рабочих-красногвардейцев. Они посылали в бой своих детей. Я помню мальчика Павлушу Андреева с завода Михельсона, московского Гавроша, о котором отличную книжку под названием «И грянул бой!» написал Н. Богданов. Павлуша погиб в час победы. Слава матери, которая не стала удерживать сына, отговаривать его от великого дела, дела освобождения рабочего класса!