Не горюй! - страница 20
Вокруг Ивана Сергеевича сгрудилась толпа. Человек с выпученными глазами вылез из толпы, он держал журнал с автографом.
— Кто это? Кто? — загалдели в задних рядах, хватая ободранного счастливчика.
— А я откуда знаю? — ответил счастливчик и убежал.
Толпа приперла Ивана Сергеевича к стеклянной стене холла. И с улицы все происходящее в гостинице напоминало огромный аквариум.
Между тем к гостинице подъехала санитарная перевозка с решетками на окнах. Из нее вышли фельдшер с чемоданчиком, два дюжих, волосатых, с красными носами санитара в белых халатах и… Прохоров.
— В-оот он! — указал Прохоров через стекло на Травкина. — В-вот что творит!
— Ясно, — сказал фельдшер.
Прохоров потер руки, мстительно ухмыльнулся и исчез в толпе.
— Где будем брать? — спросил один из санитаров у фельдшера.
— Посмотрим, — ответил фельдшер.
Санитары, как по команде, полезли в карманы и, достав по папиросе, прислонились спинами к машине, не отводя взгляда от Травкина.
Травкин одеревеневшей рукой писал автографы. Любашкин, Миша и Роза из последних сил сдерживали толпу.
— Товарищи, имейте совесть! — тщетно взывал Миша.
Два санитара и фельдшер врезались в толпу, как ледокол в паковый лед. Все трое молчали, но профессиональное умение позволило им растолкать толпу в течение нескольких секунд.
— Товарищ Травкин? — спросил фельдшер.
— Да! — обрадовался Иван Сергеевич, увидев людей в белых халатах. — Вы за мной? Слава Богу! Наконец-то!
— Вот и молодец! — ласково сказал фельдшер. — Поехали!
За решетчатым окном санитарной перевозки проносились летние московские улицы, бульвары и памятники.
— Далеко еще? — спросил Иван Сергеевич у сидящих напротив санитаров.
— Да так… недалеко, неблизко… — уклончиво ответил один из них.
— Аркадий Борисович уже там?
— Все уже там, — уклончиво ответил другой.
Иван Сергеевич вздохнул и полез в карман за носовым платком, но санитары разом схватили его за руки. Травкин оторопел.
— Можно, можно… Отпусти, Мандракин, — сказал фельдшер, который следил за происходящим через решетчатое окошко из кабины шофера.
Иван Сергеевич вытащил платок и утер пот со лба. Санитары успокоились.
На Арбате Иван Сергеевич увидел большую вывеску: «ЗООМАГАЗИН» и попросил фельдшера, понимая, что тот здесь главный:
— Можно на минутку остановиться!.. Мне рыбок купить…
— Притормози, — сказал фельдшер шоферу.
Иван Сергеевич вылез из машины. Санитары и фельдшер вылезли за ним.
— Рыбок надо купить! — снова сказал Иван Сергеевич и вздохнул. — Аквариум вчера у знакомых… случайно разбил…
— Ну что ж… рыбки дело хорошее, — сказал фельдшер.
Санитары опять одинаковым жестом достали по папиросе и прислонились к машине.
— Так спокойнее довезем, — объяснил фельдшер санитарам. — А то еще разволнуется, кусаться начнет, — пошел за Травкиным.
В магазине вокруг клетки с голубем толпились мальчишки.
Крутилась в колесе хорошенькая белочка, ползали черепахи и орал желтый попугай.
Иван Сергеевич очень удивился, что вчерашние рыбки стоят по пять и по восемь рублей. Но делать было нечего.
И пятьдесят восемь рублей, из шестидесяти полученных за череп, Иван Сергеевич отдал в кассу.
— Транжиришь денежки-то, — сказал фельдшер, который сопровождал Травкина по пятам. Иван Сергеевич только вздохнул.
Санитары уже докурили папиросы, когда из магазина вышел Иван Сергеевич с большой стеклянной банкой. В банке плавно шевелили шелковыми хвостами заморские рыбки.
В приемном покое психиатрической больницы два молодых врача играли в морской бой.
— А — шесть!
— Мимо! Д — девять!
— Попадание!
— Ага, значит, я линкор потопил!
Пожилая женщина-врач что-то писала.
— Здравствуйте, — вежливо сказал Иван Сергеевич, входя.
Врачи кивнули.
Фельдшер подошел к женщине, тихо доложил:
— Травкин. Спокойный.
Фельдшер вышел, а санитары встали по обе стороны двери.
— Садитесь, — сказала женщина-врач, указывая Травкину на белый табурет, стоящий посреди комнаты.
Травкин сел, поставил на колени банку с рыбками, обнял ее.
Врачи внимательно рассматривали Ивана Сергеевича.
— Вот он, — сказал Иван Сергеевич, раскрыв рот и ткнув большим пальцем возле уха.
— Кто?
— Тридцать третий!
Врачи склонились, тихо сказали что-то друг другу по латыни.