Неделя жизни - страница 3

Донна Петровна садится в гробу и щурится от солнца. Кто-то из толпы подает ей запотевший бокал с вином. Вокруг так шумно, что нет решительно никакой возможности узнать, что происходит и где работники похоронного бюро. Донна Петровна обращается к танцору в трусах и шляпе:

— Молодой человек, куда мы едем и когда все это закончится?

— Для всех по-разному, — отвечает обаятельный юноша. — Пейте, донна, сегодня праздник!

— Я не пью, у меня гипертония.

— Но это же карнавал, и это как будто совсем не вы.

Донна Петровна ставит вино на край платформы и неловко встает из гроба.

Чернокожий юноша галантно подает ей руку. С его шляпы на донну Петровну сыпятся блестки.

— Мне нужно разыскать моих могильщиков, — говорит донна Петровна, — вы поможете?

Юноша кивает в такт музыке, и они спускаются с платформы в карнавал.

Донна Петровна и юноша идут сквозь праздник, но никак не могут ни обогнать его, ни покинуть. Донна Петровна начинает злиться — под платьем все чешется, жесткий воротничок кусает шею, новые лакированные туфли натирают ноги.

Над толпой показывается голова шакала. Он одет в черный костюм и танцует с девушкой с головой кошки.

— Этот не твой? — Юноша показывает пальцем на шакала.

Донна Петровна решительно проталкивается сквозь девочек-бабочек, чудо-женщину, вампира и нескольких куртизанок.

— Извините, вы из похоронного бюро? — спрашивает донна Петровна.

Шакал плохо слышит сквозь мех. Он снимает голову и оказывается милым мужчиной с рыжими волосами.

— Я работаю в банке, — кричит он.

— Красивый воротничок, — кричит женщина-кошка.

Донна Петровна развязывает тесемки воротника и подает ей.

— Носите на здоровье.

— Благодарю, — радуется женщина-кошка, играя с тесемками.

Женщину-кошку и банкира-шакала уносит карнавал. Донна Петровна смотрит на свои маленькие часики на левой руке и в ужасе прикрывает рот.

— Нужно спешить, — говорит она и совершенно не замечает, что с ее рук пропали все старческие пятна. Брызги кофе, как называла их про себя донна Петровна.

— Давай танцевать, — шепчет ей на ухо юноша.

— Я не желаю танцевать! — говорит донна Петровна.

— Но мы здесь, чтобы танцевать.

— Я здесь, чтобы достойно уйти в последний путь. Мне только нужно найти этих бездельников из похоронного бюро.

— Так почему бы не потанцевать, пока они не нашлись?

— Я не хочу. — Донна Петровна задумывается. — Я никогда не танцевала. Мои движения вовсе не красивы, я двигаюсь как зомби. Груди мои обвислы, кожа стянулась и оплыла, кости раздались.

— Танцевать нужно не для того, чтобы было красиво другим. Танцевать нужно, чтобы было красиво себе.

— Тебе хорошо говорить, у тебя мышцы, как запчасти от нового автомобиля, — твердые и блестящие.

Обаятельный чернокожий юноша внимательно смотрит на донну Петровну и начинает смеяться. Донна Петровна хочет еще раз посмотреть на маленькие часики на левой руке, но вдруг ей тоже становится смешно и совсем не интересно, что покажут часики.

Юноша танцует для себя и для нее. Для нее танцует весь карнавал.

Тогда донна Петровна скидывает неудобные лакированные туфли и начинает танцевать. Она танцует так, будто бы это не она умерла в понедельник. Будто бы все вокруг выжили и будут жить вечно, до тех пор, пока не окончится карнавал.

— Как же хорошо, — танцует она, — как же красиво и свободно!

Больные ноги донны Петровны забывают болеть. Круглые выпирающие косточки на ступнях больше не причиняют неудобств.

— Это все чрезвычайно хорошо, но я должна найти гробовщиков, — говорит счастливая запыхавшаяся донна Петровна.

В толпе карнавала она видит человека в белом костюме.

— Может, это он?

Они догоняют белоснежного человека с перьями в волосах. Непропорционально длинная шея делает его невероятно высоким.

Донна Петровна пытается привлечь его внимание, но белоснежный человек с перьями в волосах как будто не слышит.

— Взгляни на нее, Каладрий, — говорит юноша, — эта прекрасная донна обращается к тебе.

Тогда белоснежный человек с перьями в волосах поворачивается к донне Петровне, улыбается и снимает маску. Он оказывается абсолютным альбиносом. Донна Петровна охает, и этот звук заглушает все другие звуки карнавала.