Новые испытания - страница 49

— Обязательно позовём, — пообещал Алёша.

Врач ушёл, и Лёша сел у Катиной кровати. Она открыла глаза:

— Лёшка! Ты? Опять переполох из-за меня был… — виновато улыбнулась Катя.

Лёша успокоил её:

— Тихо, тихо… Я рад, что всё обошлось. — Он крепко сжал Катину руку.

Катя сказала:

— Благодари Машу. Как она?

Алёша обернулся к Машиной кровати: Маша лежала с закрытыми глазами.

— Маша спит, — сообщил он Кате.

Катя занервничала:

— Посмотри, пожалуйста, по внимательнее. С ней всё в порядке? Она же все силы отдала, спасая… нас.

Наша жизнь полна опасностей, и мы никогда не знаем, кто спасёт нас в следующую минуту. Маша так самоотверженно спасала Катю, будто это была её кровная сестра. Отступили все их ссоры и обиды, осталось главное — новая жизнь, которая уже зародилась и требовала любви и заботы. Оказалось, что есть мелочи и есть что-то главное, ради чего мы живём, что является смыслом нашего существования. Это что-то нас объединяет, делает по-настоящему родными и близкими людьми.

Сан Саныч зашёл в офис Буравина и Самойлова, но никого не обнаружил. Глядя на календарь, он покачал головой:

— Боже мой, люди вчерашним днём живут!

— Это кто тут ходит-бродит-шпионит? А, это ты, Сан Саныч? Привет! — зашёл в кабинет Самойлов.

— Привет, привет. А ты что, кроме шпионов не ждёшь никого? — поинтересовался Сан Саныч.

— Я и шпионов не жду. Но ухо надо держать востро!

— Да, это точно. И мыть тоже. Чтобы слышать, что надо, а чего нет — себе не воображать.

— Намёк не понял, — оторопел Самойлов. — Вечно ты так, Сан Саныч. Не воспринимаешь мою персону всерьёз. А зря.

— Вот именно, — передразнил Сан Саныч, — «персону». А я привык видеть человека, а не персону, Боря. Кстати, зашёл сюда, думал Виктора увидеть.

— А вот Виктора ты здесь не увидишь. Никогда! — задрал подбородок Самойлов. — Я купил у него, офис, а ещё я на днях получу возможность вписать своё имя в историю города.

— Вот как? — иронично смерил его взглядом Сан Саныч. Ой, ой! Ничего, что я рядом с такими личностями и не трепещу?

— Скоро я выиграю тендер. И превращу этот город в город-сад! — не слышал иронии Самойлов.

Сан Саныч хмыкнул:

— Коммунисты уже пытались. У тебя и цитаты оттуда.

— Ты что, не желаешь мне успеха, Сан Саныч? — вернулся с небес на землю Самойлов.

Сан Саныч нахмурился:

— Не нравится мне само это слово — успех. Успех — значит, наспех, как попало. И ты мне не нравишься, Борис. Ещё ничего грандиозного не сделал, а пальцами размахиваешь, как…

— Понятно, Сан Саныч, на чьей ты стороне, — прервал его Самойлов.

Сан Саныч махнул рукой:

— Боря, говорил я тебе сто раз и сто первый повторю. Я ничью сторону в ваших спорах принимать не собираюсь. И не ваши успехи меня волнуют. Я о тебе, о Витьке, и о ваших семьях переживаю.

— Меня самого, Сан Саныч, наша семья расстраивает. Не понимают меня сыновья, отвернулись от отца.

— А ты не задумывался — почему? — поинтересовался Сан Саныч.

— Я считаю, что делаю всё зависящее, чтобы сохранить нормальные отношения с сыновьями. Но, увы… Буравин, как танк, переехал мою семью. Да он вообще…

— Тихо, тихо… — остановил Самойлова Сан Саныч. — Ты лучше расскажи, что у молодых происходит. Мне никто ничего не рассказывает, но я чувствую — творится что-то неладное у детей. Не у вас, упрямые бараны, а у детей ваших! От Алёшки с Машкой ничего добиться не могу, но они целыми днями пропадают в больнице. Не скажешь, отчего?

— Да, я знаю, — нахмурился Самойлов. — У Кати Буравиной большие неприятности. В больнице она лежит. С угрозой… Угрозой выкидыша. Она ждёт ребёнка.

— Вот оно что. Выходит, Катюшка ждёт ребёночка, и у неё проблемы со здоровьем, — разобрался в ситуации Сан Саныч. — А где Костя-то?

— Понятия не имею! Я же тебе говорю, Сан Саныч, что сыновья отвернулись от меня…

— Я, я… От меня… — передразнил Сан Саныч. — Хоть бы в такое время позабыл про свой драгоценный пуп, Боря!

— А при чём здесь мой пуп? — возмутился Самойлов.

— А при том, что он не центр Галактики!

— Мне кажется, Сан Саныч, ты ко мне суров.

— Я к тебе ещё недостаточно суров, Боря. По-хорошему, тебе бы взбучку добрую сейчас… A-а, да поздно уже…

— А что ты мне прикажешь — бегать за моими сынками, в то время как они переметнулись от родного отца к его злейшему врагу? — кипятился Самойлов.