О Господи, о Боже мой! - страница 45

Отправила ее с девочкой Икой в Швецию, в лучший антропософ-ский кэмпхилл — инвалидный дом. Она не хотела, как будто я отрывала ее от себя, от Любутки, плакала (без языка, конечно, было трудно, страшно — и зависела от Ики). Так, слезами умываясь, переплыли они Балтику и оказались в зазеркалье. Там скучали по тем, кого оставили.

Я — по Маше. Писала ей:

«Думузи, здешние места стали пустынны без тебя. Это бывало отчасти и тогда, когда ты уезжала в Москву, но не так сильно.

Мы втроем живем самым примитивным образом. Наши заботы о еде и тепле — картошке и дровах. Нехитрые наши радости: съездить в Андреаполь — купить лыжи — 5 пар, валенки — 2 пары, варежки — 3 пары, и «Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса» — 1 пара.

А хлеба нисколько. В Андреаполе дают по полбуханки в руки по спискам.

Другая радость — гуляли в лес, по лирической восьмерке. Лес разукрасился уже. Погоды не было, но Гостилиха всегда радостна, родная Пончикам. Большое поле перед Красной горкой засеяно озимью. Зеленя взошли, да так прихотливо и изящно вьются борозды, что не возникает даже мысли рисовать — недостижимо (непостижимо).

Мы вышли в Сосенки и наверху остановились, помолчали. Каждый раз в этом месте, ты знаешь. Ну а потом мои спутники огласили торжественный амфитеатр счастливым визгом. Они покатились вниз, сшибая вереницы мухоморов. Такая сила мухоморов и несравненная их красота мне встречается впервые, хотя я и раньше имела высокое мнение об их талантах. Земля рождает здесь всегда что-нибудь новое и неожиданное. В этот раз я набрала желтых грибов (помнишь, с Андрюшей собирали?) и лиловых (рядовка фиолетовая) и рыжих рыжиков и маслят. Как из одной и той же песчаной почвы может расти красное, желтое, лиловое и рыжее?

А больше нигде грибов нет. Только в Монинском лесу еще высовываются из щелей земных срамные грибы и срамно пахнут. На них сидят жирные черные мухи. Название их я нашла в определителе, но девушкам нельзя говорить.

Картошку мы выкопали, ее в три раза меньше, чем в прошлом году. И у всех так. Никто не продает. Мы подрядились работать на уборке в колхозе. Заработали 2 мешка и еще 2 ведра картошки. Это было кошмарное дело. Все жители Хотилиц вышли на поля (условие: половину себе, половину колхозу). Все бежали за картофелекопалкой и на лету рвали друг у друга, никаких рядов, ни порядка. А поле — сплошные сорняки, ничего не видно, большую часть затаптывали. Я с ребятами ушла на соседнее поле, но туда через полчаса прибыл интернат с Аллигатором, начался скандал. Мы ретировались, но стараниями нашего стеклоглазого друга с мотоциклом мы свою картошку сберегли и доставили домой. Колхозная телега осталась почти пустой и… общее омерзение. Встречи с хотилицкими — всегда одна печаль и надсада.

Хорошо только с детьми. Они приходят из интерната нелегально делегациями. Мальчишки или девочки, Пончик и Добрый принимают их как хозяева.

Когда же мы втроем, они хотят общаться непрерывно. Я устаю от этого и мечтаю, что когда-то у меня будет своя комната и хоть день в неделю — одиночества. Неужели я так до скончания дней буду общественной принадлежностью? Но, несмотря на свои стенания, я понимаю, что происходит самый настоящий русский кэмпхилл, и очень все плодотворно. Души их пластичны, они обучаемы.

Простую преданность являет Ванюша — кот наш рыжий. Не стал жить с хохлами-лесоповальщиками в Любутке, две недели шел 3 км в Хотилицы лесом. Какие приключения были у него на пути?! Бросился с криком навстречу мне. Не отходил все дни ни на шаг. Сейчас болеет. Пять дней не ест, не пьет, лежит на одном месте, плохо открывает глаза. Но любовь в груди теплится. Мурлычет и лижет мне руки сухим языком.

Несмотря на то что мы живем бедно, подвигается наше дело, строится наша мечта. Снаружи — ничего, но чувство есть, что сооружается внутри. Зaмки — в сердце у ребят. Кэмпхилл — в душе у меня. Хочется поделиться с ними всем своим — не только добром, но и внутренним всем и временем для молитвы. Они же берут сами мое добро — лезут во все щели, проверяют, где у меня письма, где шоколадка, где деньги и какие есть лекарства в аптечке…