Об украинском литературном языке: некоторые факты - страница 4

Совсем иная, разнообразная языковая ситуация складывалась в Западной Руси. В одно и то же время на одной или смежных территориях функционировали языки польский и церковнославянский и западнорусская «проста мова» – разговорный язык «для простыхъ людей языка руського», в котором в разных пропорциях смешивались русские, украинские, белорусские и польские элементы. Между этими точками было много переходных, компромиссных зон: церковнославянско-западнорусские, западнорусско-польские и т.д. Объяснялось это не в последнюю очередь непредставимым для Московской Руси конфессиональным многообразием, свойственным западнорусским землям, где православные соседствовали не только с униатами, католиками и лютеранами, но даже с социнианами-антитринитариями (в Украине их называли «арианами»; недалеко от городка Белогорье Хмельницкой области до сих пор стоит полуразрушенная «арианская часовня» 1639 года постройки). Такое многообразие в Речи Посполитой приветствовалось не всегда, но характеризовало эпохи правления королей Сигизмунда II Августа, Стефана Батория и Сигизмунда III Вазы

С одной стороны, на территории Западной Украины, в нынешней Ровенской области, работала Острожская типография. Она была создана в 1577 году попечением князя Константина Острожского тщанием бежавшего из опричной Москвы первопечатника Ивана Федорова под воздействием идей князя Андрея Курбского. В этой типографии, среди прочих изданий, в 1581 г. вышла Острожская Библия, ставшая каноническим текстом в поздней Московской Руси и до сих пор остающаяся таковым для древлеправославных христиан (не будет натяжкой сказать, что канонический текст Славянской Библии стал плодом трудов первых русских диссидентов). С другой стороны, в селе Пересопнице, находящемся сравнительно недалеко от Острога, в той же Ровенской области, 25 годами ранее появилось так называемое Пересопницкое Евангелие – богато украшенная рукописная книга, созданная по заказу княгини Анастасии Заславской двумя духовными лицами. Это первое евангелие, написанное со значительной опорой на украинский язык. Оно является национальным символом современной Украины; на нем приносят присягу президенты этой страны.

Чтобы было понятно, в каком направлении шла правка текста, сопоставим начало Евангелия от Иоанна в Острожской Библии и Пересопницком Евангелии:

«В начале бе Слово, и Слово бе у Бога, и Бог бе Слово. Се бе искони у Бога. Вся тем быша. И без него ничтоже бысть еже бысть. В том живот бе, живот бе свет человеком. И свет во тме светит ся, и тма его не объят» (Остр.);

«В начале было Слово. И слово было от Бога, и Бог был то Слово. То было напочатку у Бога; и все речи через Него ся стали. А без Него ништо не могло быти, еже и бысть. В том живот был. А живот был свет человеком. И свет во тьме светится, и тьма его не обыймет» (Перес.).

Нетрудно видеть, что при переходе к «простой мове» меняется лексика, глагольная система, в меньшей степени – синтаксис, причем с точки зрения носителя церковнославянского языка текст Пересопницкого Евангелия может восприниматься как едва ли не намеренно испорченный.

Однако Пересопницкая рукопись была в ряду этих переводов далеко не единственной: в 1571 году появилось Волынское (Житомирское) рукописное евангелие, в 1595 году – Летковское (в ХХ столетии таинственно исчезнувшее). В то же время «простой мовой» был сделан и целый ряд арианских переводов Евангелия, что, как нетрудно понять, для языковой ситуации Московской Руси было просто немыслимо. Наконец, определенное распространение получили двуязычные издания как Евангелия, так и полемических текстов, сочиненных православными, католиками и «люторами» (подобные издания, в частности, выпускала и Острожская типография).

Если в Московской Руси всякая филологическая вольность и отклонение от канона рассматривались как ересь и «бляденiе дiавольское» и влекли за собой соответствующую кару, то в Западной Руси, как отмечал академик Н. И. Толстой, «литература конца XVI и особенно начала XVII в. изобиловала различными опытами создания нового литературного языка. Основным материалом все чаще выступает народная диалектная речь, однако она фиксируется не в чистом виде, а сильно препарированной для нужд литературного языка <…> часто с меньшим или большим <…> числом церковнославянизмов или полонизмов».