Обольщённый - страница 46

— Да, капитан, — протараторил мужчина, скрещенные штыки разошлись в разные стороны, открывая проход.

Мёрдо прошествовал первым, а Дэвид поплелся следом.

— Не сомневаюсь, что мы еще увидимся, капитан Синклер, — проходя мимо него, сказал Мёрдо.

— Безусловно, — отозвался капитан, шаловливо ухмыляясь. — Как только прибудут все гости, и мы запрем двери, я намерен прибрать к рукам всех прелестных барышень. Считайте, что я вас предупредил, господа.

В ответ Мёрдо расхохотался. Они взобрались по изумительной лестнице, что вела к главному бальному залу и множеству богато одетых гостей.

Бальный зал преобразовали в королевский тронный зал. На окна повесили бархатные портьеры насыщенного синего цвета с золотистой бахромой, что касалась отполированного пола. В массивных канделябрах горели тысячи свечей. Великолепное возвышение с позолоченным троном и малиновым бархатным балдахином установили в другом конце зала. Король сидел в окружении нескольких членов свиты и со скучающей гримасой наблюдал за танцами.

Гости, судя по всему, пытались воскресить дух гэльского дворянства. «Сколько же орлов, — задумался Дэвид, — погубили ради украшений для чепцов и причесок этих леди и джентльменов?» Он очень удивится, если в небе еще парили птицы. Разнообразие тартана ошеломляло еще больше: килты и брюки для мужчин, шали и кушаки для барышень. Аристократы сверкали украшениями на пальцах и запястьях, и шеях; драгоценности мерцали в складках шейных платков и на мочках ушей. Ослепительная мишура богатых и титулованных.

В открытой галерее над бальным залом небольшой оркестр играл переделанные версии традиционных шотландских арий, пригодные только для медленных и величавых танцев. Очень душещипательно. Во всем проглядывался тот же тщательно продуманный патриотизм, что охватил город за последние несколько недель.

— Вначале ты должен засвидетельствовать свое почтение королю, а потом можешь делать что угодно, — сказал Мёрдо. — Идем.

Дэвид, нехотя проследовав за ним, остановился у подножия тронного возвышения и попытался поклониться столь же элегантно, как Мёрдо.

— Лорд Мёрдо! — радостно воскликнул король. — Наконец-то вы пришли.

— Добрый вечер, Ваше Величество. Позвольте еще раз представить вам мистера Лористона.

Король перевел глаза на Дэвида, растерянность за секунду сменилась пониманием.

— Ах, мистер Лористон, — весело изрек он. — Мой недавний спаситель. Я вам признателен, сэр.

— Благодарю, Ваше Величество.

— Вам нравится бал? Здесь изумительно, правда?

— Да, Ваше Величество. Изумительно.

— Позаботьтесь о том, чтоб он станцевал, лорд Мёрдо, — проговорил король.

— Непременно, — заверил Мёрдо.

Король, кивнув, вернулся к беседе с мужчиной, что сидел справа. Это, видимо, дозволение удалиться. Мгновение спустя они ретировались.

— Было неплохо, да? — спросил Мёрдо. — А теперь, поскольку свой долг ты исполнил, можешь делать все, что пожелаешь.

Дэвид улыбнулся.

— Думаю, да.

— Ну и что дальше? Потанцевать? Поесть или выпить?

Дэвид уже окинул взором толпу в поисках Элизабет, но видно ее нигде не было.

— Я не очень люблю танцы, — сознался он, — и мы только что поужинали. Я бы не отказался пройтись, но тебе необязательно со мной возиться. Я в состоянии отыскать себе занятие.

— А я счастлив составить тебе компанию, — откликнулся Мёрдо. — Прогулка идеально подойдет. Веди.

Дэвид неспешно побрел по залу, внимательно разглядывал каждую нишу и уголок, выискивая Элизабет. По пути Мёрдо развлекал его содержательными и злобно-насмешливыми комментариями об увеселениях и абсурдности гостей.

— Видишь мужчину, что стоит вон там? — пробормотал Мёрдо ему на ухо, когда они достигли вершины лестницы.

Дэвид взглянул туда, куда едва уловимо кивнул Мёрдо, и заметил грузного мужчину в синем фраке и красном жилете, стоявшего спиной к стене и наблюдавшего за людьми, что проходили мимо. Если не считать Дэвида, он единственный, кто не был одет ни в придворный, ни в национальный костюм. Да и вел он себя не как гость.

— Кто он такой?

— Джон Таунсенд, — ответил Мёрдо. — Бегун с Боу-стрит[12] и фаворит короля. Приехал сюда с другими бегунами. Мне говорили, что они приглядывают за известными смутьянами.