От Калмыцкой степи до Бухары - страница 33
такие могущественные воители, что туркам немудрено было под их предводительством временно основать обширное царство между Средиземным морем и Бухарой.
Там покровительствовали и наукам, и поэзии, и промышленности, и архитектуре Ирана. Ярким сельджукским властителем в Закаспийском крае является Синджар, родственник сильного самаркандского правителя Арслан-хана (родом югура, из инородцев Небесной империи), который даже умер и схоронен в 1130 году в Мерве. Этот последний был зараз и просвещенным князем, в течение сорока лет заботившимся о благоденствии подданных, и воинственным монархом, прославляемым льстецами, словно второй Александр Македонский. При нем возрождался мягкий иранский язык, усугублялась земледельческая культура, на радость верующим близ Балка открылась мнимая гробница Магометова зятя - Али.
Гаммер Пургшталь в истории персидского красноречия рассказывает, что среди синджаровых царедворцев высоким почетом /147/ пользовался, в числе других, поэт Рэшъ-эддин-Ватват («Ласточка»)‚ который однажды прогневил султана насмешливым стихотворением, и за это чуть не поплатился жизнью. Сельджукид приговорил его к рассечению на семь частей. Остроумный секретарь Синджара, Мунтагаб-эд-дин, заметил, что столь маленькую певчую птичку нельзя рассечь более как пополам. Правитель улыбнулся и простил.
Он умел внушать любовь и преданность. Особенно в этом отношении замечателен случай с подвластным ему хорезмийским (хивинским) князем Ацизом, увидавшим во сне, что против султана составился заговор. Так оно и было в действительности. Верноподданный садится на коня, без устали мчится вдаль к Синджару и вовремя приезжает, чтобы спасти его. Впоследствии тем не менее отношение испортились.
Постепенно счастье начало изменять сельджукиду. Бесчисленные кашгарские кочевники *[U19] )‚ за Аму-Дарьей, в 1141 г. наголову разбили его стотысячное войско, вынудили Синджара, бро- /148/ сив обоз и гарем, бежать всего с тремястами спутников, из коих домой дотащились пятнадцать. затем гузы (родственные нынешним туркменам) в 1053 г. полонили султана и, грабя его владение, три года продержали в позорном плену. Ациз сделался непримиримым врагом. Измученный сельджукид не выдержал ударов рока, сошел с ума и умер в 1157 г.‚ 72 лет от роду.
Гробница его – говорят - по форме напоминает сооруженную в г. Тусе над прахом дивного иранского поэта Фирдоуси. Известный арабский писатель Обейдалла Якут жил в Мерве через полвека после Синджаровой кончины. Могила этого сельджукида им описана, как очевидцем. Памятник будто бы воздвигнут каким-то приближенным, который даже завещал имущество на содержание при ней чтецов корана и служителей. Туземные предание называют строительницей вдову султана. Хороня мужа, она, в порыве отчаяние, распуская волосы, сняла с головы гребень и приказала вделать его в самый центр купола. Дальнозоркие посетители руины уверяют, что там, наверху, действительно, виднеется темное пятно. Следы города вокруг именуются Синджар- /149/ Кала. Историк Царнке предполагает в султане противника полумифическому царю-патриарху Средней Азии «Pretre Jean» о котором тогда доходили смутные свдения в Европу. Главная заслуга сельджукида перед мервским оазисом заключалась в устройстве превосходной каменной плотины (доныне, хотя испорченной бухарцами, но сохранившей название Султанбэнд), для отклонены стекающих с Парапамиза мургабских светло-зеленых вод на пространство, занимаемое старыми Мервами. Они вливались в судоходный канал Султан-Яб, на правом берегу реки (с тремя саженями глубины, девятью саж. ширины и сто двадцатью верстами длины), откуда драгоценная влага распределялась, отводилась в поля и сады.
Теперь здесь по близости создается большое Государево имение, с намерением утилизировать Мургаб при помощи прежней восстановляемой плотины, осушать значительные местные болота, мало помалу обращать снова страну в цветущее состояние.
Половодье, начинаясь с конца марта, достигает максимума в половине мая; зачем вода идет на убыль и осенью ее сравнительно немного. В 1886 г. генерал М. Н. Анненков обратил на это внимание и поручил сделать /150/ изыскание, почему, когда река как бы самою природою намечена содействовать орошению, смотря по времени года и потребностям земледельческого население, тем не менее этими обстоятельствами почти не пользуются. За обработку полей туземцы берутся именно весною, т. е. при увеличивающемся количестве воды, годной для поливки посевов. Летом влага нужна лишь искусственным лугам, бахчам, фруктовым деревьям: оттого ее и требуется гораздо меньше и т. д.