Открывая сознание заново - страница 18

2 Не вся реальность объективна; некоторая ее часть субъективна. Постоянно путают утверждение, что мы, насколько возможно, должны стараться исключить личные субъективные предрассудки из нашего поиска истины, и утверждение о том, что реальный мир не содержит нередуцируемых субъективных элементов. А эта путаница, в свою очередь, основывается на путанице между эпистемологическим смыслом различия субъективного и объективного и онтологическим смыслом. Эпистемически данное различие фиксирует разные степени независимости утверждений от непостоянства конкретных ценностей, личных предрассудков, точек зрения и эмоций. Онтологически различие фиксирует разные категории эмпирической реальности (более подробно об этих различиях в главе 4). Эпистемически идеал объективности устанавливает стоящую, хотя и не достижимую, цель. Но онтологически утверждение, что вся реальность объективна, если говорить на языке нейробиологии, попросту ложно. В целом ментальные состояния имеют несводимо субъективную онтологию, что позднее у нас будет повод увидеть в подробностях.

Если я прав, полагая, что сознание и субъективность существенно важны для психики, то тогда понятие ментального, употребляемое в рассматриваемой традиции, оказывается с самого начала неправильно понятым, поскольку это, в сущности, объективное понятие от третьего лица. Эта традиция пытается изучать психику, как если бы она состояла из нейтральных феноменов, независимых от сознания и субъективности. Однако подобный подход упускает главные черты, которые отличают ментальные феномены от нементальных. И это более, чем любая другая причина, объясняет неправдоподобие тех взглядов, которые я упомянул в самом начале.

Если вы, к примеру, станете трактовать убеждения как феномены, которые не имеют обязательной связи с сознанием, то вы скорее всего закончите идеей, что их можно определять исключительно в терминах внешнего поведения (бихевиоризм), или же в терминах отношения между причиной и действием — (функционализм), или что они в реальности вообще не существуют (элиминативный материализм), или что разговор об убеждениях и желаниях следуя толковать всего лишь как определенную манеру речи (интенциональная позиция). Крайне абсурдно трактовать само сознание независимо от сознания, то есть трактовать его исключительно с точки зрения третьего лица, что ведет и взгляду, будто сознание как таковое, как “внутренние”, “личные” феноменальные события, в реальности не существует.

Иногда напряжение между принятой методологией и абсурдностью полученных результатов становится заметным. В новейшей литературе идет cпop o чем-то, называемом “qualia”[19], а саму проблему видят в том, “может ли функционализм объяснить qualia?” Если данный вопрос что и открывает, так это то, что психика состоит из qualia, так сказать, до самого основания. Функционализм непособен дать объяснение qualia, поскольку он был придуман для другой темы, а именно приписывания интенциональности, основанной на свидетельстве третьего лица, в то время как действительные ментальные феномены имеют дело не с приписываниями, но с существованием сознательных или бессознательных ментальных состояний, которые в равной степени являются субъективными феноменами от первого лица.

3. Поскольку ошибочно предполагать, что онтология ментального объективна, также ошибкой будет предполагать, что методология науки о со-знании должна заниматься только объективно наблюдаемым поведением. Поскольку ментальные феномены сущностным образом связаны с сознанием и поскольку сознание, в сущности, субъективно, из этого следует, что онтоло-гия ментального, в сущности, есть онтология от первого лица. Ментальные состояния всегда являются чьими-то ментальными состояниями. Всегда есть “первое лицо”, “Я”, которое обладает ментальными состояниями. Следствием этого для настоящей дискуссии будет признание первичности точки зрения от первого лица. В реальной практике исследования мы, конечно, будем изучать и других людей просто потому, что большая часть нашего исследования не о нас самих. Но важно подчеркнуть, что то, к чему мы пытаемся прийти при изучении других людей, это именно точка зрения от первого лица. Когда мы изучаем его или ее, то мы изучаем меня, который есть он или она. И это отнюдь не эпистемическое положение.