Overlord. Том 1. Король-нежить - страница 34

И тихо засмеялся.

Он понял.

Ему ясно открылось, какова будет область поражения и сколько времени пройдёт прежде, чем он сможет запустить следующее заклинание. Уверенность в собственных способностях подняла настроение, словно раздувающий пламя порыв ветра. Магия — его сила. Он чувствовал удовлетворение, понимая, что достиг настоящего совершенства. В «Иггдрасиле» он никогда не испытывал такого.

Сердце незамедлительно вернулось в спокойный ритм, превращая кипящее в глубине души ликование в некую энергию, что стремительно сгустилась — к полному восторгу Момонги — на кончике его пальца, а затем отозвалась на произнесённое им слово силы:

— «Файерболл»[19].

На пальце раздулся огненный шар — и мгновенно выстрелил в сторону чучела.

Он врезался точно в цель. От удара сгусток пламени лопнул, разбросав обжигающую начинку. Жадные языки огня облизали даже землю вокруг.

Спустя миг от них не осталось и следа. Одно только обугленное чучело.

Не выдержав, Момонга захихикал себе под нос, а Аура и Маре посмотрели на него с удивлением, не понимая, в чём дело.

— Аура, подготовь ещё одно чучело!

— Да, сию секунду! — ответила эльфийка и приказала: — Быстро, чучело сюда!

Один из драконидов поднял с земли новую соломенную фигуру и поставил её рядом со сгоревшей.

Момонга неторопливо шагнул в сторону, нацелился на новую мишень и произнёс заклятие:

— «Напалм».

В считанных сантиметрах от чучела в небо внезапно взметнулся огненный столб, расширяясь и поглощая пространство вокруг себя. Момонга сделал короткую паузу и наслал на чучело — то есть на то, что от него осталось — ещё одно заклинание:

— «Файерболл».

Точное попадание — и соломенный болван окончательно разлетелся на куски.

Время между повторными заклинаниями также совпадало с тем, что было в «Иггдрасиле». Зато предшествующая пуску последовательность действий оказалась даже короче. Сейчас не надо было выбирать тип магии и водить курсором, выделяя зону поражения, как это ранее требовалось для заклятий, бьющих по площадям.

— Прекрасно! — Момонга был так доволен, что слова одобрения сами сорвались с языка.

— Владыка Момонга, приготовить вам ещё чучела? — озадаченно спросила Аура. Она знала, что Момонга — могущественнейший маг, и недоумевала, почему он показывает столь несложные фокусы.

Но именно такое впечатление он и хотел произвести на близнецов, и их вид свидетельствовал, что затея увенчалась успехом.

— Нет, это лишнее. Я хочу перейти к другим опытам, — отказался Момонга и снова принялся за дело.

«Месседж».

Сперва он попытался связаться с ГМ. В «Иггдрасиле», если вызываемый этим заклинанием адресат находился в игре, слышались длинные гудки, как в мобильном телефоне; в противном случае вызов сразу и без единого звука сбрасывался.

Нынешнее же положение не походило ни на то, ни на другое. Момонге показалось, будто от него вдаль протянулось нечто вроде длинной нити, которая и устремилась на поиски. Это ощущение он испытывал впервые в жизни, и его было достаточно сложно описать.

Какое-то время он поддерживал нить, не давая ощущению угаснуть, но наконец стало ясно, что связи не будет, и он прекратил действие заклинания — к большому своему разочарованию.

Момонга принялся повторять то же заклинание раз за разом. Но теперь его интересовали не гейм-мастеры.

Он вызывал своих старых товарищей, членов гильдии «Айнз Ул Гоун».

Один процент надежды и девяносто девять процентов предчувствия поражения — с таким настроем он снова и снова запускал магию, но в итоге, как и ожидалось, не получал никакого ответа. Момонга обзвонил сорок человек — даже сорок одного — убедился, что ни с кем не может связаться, и медленно покачал головой.

Отрицательный результат всегда вызывает уныние, даже если заранее с ним смириться.

Напоследок Момонга сделал магический звонок Себасу.

Теперь соединение прошло.

К сожалению, он убедился, что заклинание связи работает исправно. Впрочем, оставалась ещё небольшая вероятность того, что оно действует только в отношении тех, с кем он в этом мире уже встречался лично.

— Владыка Момонга? — эхом отдался в голове голос, проникнутый глубоким уважением. Момонга подумал, что его собеседник наверняка поклонился, как это делают служащие в настоящем мире.