Песнь в мире тишины (Рассказы) - страница 13

— Он напугался ужасно и помчался вверх по лестнице — а из-за чего напугался-то, из-за какого-то будильника! А тут и хозяйка его появилась. Ну, я ей все как есть выложила, да, все как есть, и эта история так ее взбесила, что она сказала мне имя и адрес этой его суженой — уж и церковное оглашение было! Ну, и, значит, хозяйка велела ему спуститься ко мне; а морда у него была белая-пребелая, Джонни, словно только что выпавший снег. Он пообещал признать, что ребенок его. Хозяйка ему и говорит: «Так что же вы собираетесь делать, мистер Стрингер? — говорит она ему. — Не могу поверить, а ведь я знаю вас вот уже десять лет… Вы, говорит, должно быть, совершенно забылись». О, это женщина с настоящим понятием! — заявила миссис Флинн в заключение. — Его поверенные напишут нам и все приведут в порядок. Их звать Дакл и Хул.

И снова великое облегчение забило ключом в груди мальчика, как будто, затянутый в ужасный водоворот, он оказался чудесным образом вынесенным на поверхность.

Последующие дни были блаженно-спокойными, хотя Джонни частенько охватывал благоговейный ужас при мысли о том, что он чуть было не совершил. Этот болван Доналд однажды вечером потребовал, чтобы Джонни сопровождал его в библиотеку, и пришлось потратить час-другой на то, чтобы растолковать бедняге поставившие его в тупик страницы «Расселаса».

Стряпчие Дакл и Хул вызвали в душе миссис Флинн смятение и ненависть. Они свели к минимуму ее безрассудные притязания, они выказывали такое неуважение к ее семейству и одновременно проявляли такой джентльменский такт и великодушную снисходительность к деяниям своего клиента, мистера Стрингера, что она воистину стала немой и безгласной. Когда ей сообщили, что данный джентльмен не желает входить в какие бы то ни было сношения с кем бы то ни было из семейства Флиннов, равно как и с будущим отпрыском этого семейства, она буквально потеряла дар речи. Короче говоря, мистеры Дакл и Хул предложили на ее рассмотрение проект соглашения, выражавшего интересы их клиента, в обеспечение коих был внесен пункт, гласящий, что, буде названные выше Флинны нарушат предлагаемое соглашение, начав судебное преследование названного выше Стрингера, они должны будут вследствие того, ipso facto[11], волей-неволей или как бы то ни было уплатить названному выше Стрингеру сто фунтов стерлингов (£ 100), не в порядке штрафа, но в качестве компенсации за причиненное бесчестие. После этого миссис Флинн вновь обрела дар речи и даже позволила себе чуточку легкой иронии, дабы спасти положение.

Сапожник, чье мнение по поводу данного соглашения было запрошено, усмотрел в нем множество неясностей как со стороны фразеологии, так и со стороны смысла и условий.

— Этому молодчику следовало бы хорошенько дать по мозгам, — заявил он Джонни с важностью. И при помощи тонких намеков сапожник поведал мальчику, какой линии поведения он придерживался бы сам, будь он на месте Джонни.

— Как-нибудь темною ночкой, — прорычал он со свирепым огоньком в глазах, — прихватив хар-рошую дубинку потяжелее, уж я бы…

Кроме того, Флинны воспользовались консультацией кэбмена, квартировавшего в том же доме. Его юридическая компетенция явствовала из того факта, что в былые времена он правил собственным выездом генерал-майора, чей сын, в настоящее время выращивающий фрукты в Британской Колумбии, был когда-то занесен в списки на получение права адвокатской практики. Кэбмен был человек весьма самоуверенный и осведомленный.

— Внимай и учись, — призывал он собеседника, — внимай и учись. — И принимался потчевать Джонни, равно как и любую другую жертву своего ораторского искусства, речами, которым можно было внимать как угодно долго, но благодаря которым при всем желании нельзя было ничему научиться. Это был рослый силач с толстой красной шеей и лошадиными скулами. Изучив проект соглашения как нельзя более внимательно одним косящим глазом, в то время как другой был прикрыт нависшим веком, украшенным пылающим родимым пятном, он аккуратно сложил листы и вернул их Джонни.

— Такой документ мог бы опротестовать любой судья, если, конечно, он мастер своего дела.