Планета Горгоны (сборник, том 1) - страница 44

Внезапно я услышал щелчок за спиной. Я резко обернулся и увидел, как дверь закрывается.

— Джойс! — выкрикнул я, вертя головой, но в комнате ее не было.

А затем я увидел ее.

Эта сумасшедшая девчонка стояла снаружи на крыльце, держа в руках небольшой коричневый металлический Переводчик, и что-то говорила здоровенному туземцу!

Пораженный ужасом, я открыл окно и позвал ее.

— Джойс! Немедленно вернись, пока он не убил тебя.

Она не слушала, а продолжала говорить. Зеленый монстр направился к ней, слушая терпеливо и даже с видимым интересом. Кровь у меня застыла в жилах, пока я смотрел, как она спокойно стоит там, и перед глазами мелькнула картина ее окровавленного тела, которое туземцы рвут на куски.

Я не знал, что делать!

Если я убью туземца, то другие могут попасть в нее копьями, прежде чем она успеет вернуться в дом. Если пойду туда сам, то подставлю обоих, ничем не защищенных кроме моего бластера, а я все-таки не сверхметкий герой боевика. В краткий миг в голове у меня пронесся десяток альтернативных планов действий, и столь же быстро я отверг их все. Потом я яростно изругал туземцев, упрямую Джойс и пуще — себя самого.

— Мы — боги с небес, — услышал я, как Джойс говорит туземцу. — Мы спустились к вам, чтобы стать вашими королями.

Туземец проворчал что-то непонятное, очевидно Переводчик еще не научился переводить его язык.

— Ты и твой народ должны поклоняться нам! — продолжала Джойс и повернула ко мне голову, словно ожидая, что я тут же сотворю какое-нибудь чудо, чтобы вселить в них страх.

Я оглядел комнату, одновременно бдительно следя за Джойс и туземцем. Единственное, что бросилось мне в глаза, это осветительная ракета, и я решил использовать ее. Я мог бы запустить ее над вырубкой, и она сделала бы день немного ярче. Я молился, чтобы безумный трюк Джойс сработал. Ничего иного я не мог пока сделать.

Но прежде, чем я успел запустить ракету, Туземец начал отступать, пока не оказался в центре нашего двора. Он явно поманил к себе Джойс, и она невольно пошла вперед, чтобы держать вождя в радиусе действия Переводчика. Они остановились шагах в восьми друг от друга, и тут моя кровь окончательно превратилась в лед, когда я увидел, что остальные туземцы полезли через созданный мной барьер, образуя вокруг Джойс и вождя круг.

Долгую секунду они смотрели друг на друга. Затем здоровенный вождь взмахнул своей лапищей и одним ударом сбил Джойс наземь.

Я решил, что с меня хватит!

Отбросив ракету, я выскочил из дома и прорвался сквозь плотный круг туземцев. Когда я добрался до площадки в центре, то увидел, что вождь поднял одной рукой Джойс с земли, точно пакет с одеждой, и поставил ее на ноги. Я увидел, как взметнулся его кулак. Джойс резко закричала.

Я бросился между ними и принял удар на себя. Затем отпихнул Джойс в сторону. Кольцо туземцев расширилось, и я оказался один на один с местным царьком. Мы стали кружить друг возле друга. Красная пелена гнева и ненависти застила мне глаза. Смутно, на заднем плане, я слышал крики Джойс.

Должно быть она подняла оброненный мною бластер, потому что на мгновение, уже обмениваясь ударами с противником, я почувствовал теплое излучение. Затем я услышал ее крики:

— Отступай, Джим! Я расчистила дорогу к дому!

Но я проигнорировал ее зов. Я был вне себя от гнева и больше всего в жизни хотел избить этого монстра, посмевшего ударить мою жену.

— Я закончу этот бой, — процедил я сквозь зубы и выдал сокрушительный удар в челюсть туземца, причем его грубая чешуйчатая кожа оцарапала мне костяшки пальцев. Впрочем, надеюсь, что ему было больнее.

— Не сходи с ума, Джим!

Я не слушал ее. Мы сцепились друг с другом, в нос мне ударил странный чужой запах животного — туземец пах совсем чуждой формой жизни, — а затем мы отскочили друг от друга. Я быстро глянул вокруг. Остальные туземцы окружили нас словно зрители, глядящие на боксерский поединок. Джойс стояла у двери, держа наготове бластер, но не зная, что делать.

Я медленно двинулся к туземцу. Он был ростом с меня, но гораздо шире в плечах и, должно быть, весьма тяжелее — явно не меньше ста двадцати килограммов. Он не обладал боксерскими навыками, но бить умел, причем весьма сильно.