По южным странам - страница 47

Несмотря на огромные сборы, цитрусовые плоды не стали продуктом массового потребления. Специальная служба надзора препятствует увеличению числа деревьев (допускается лишь посадка на месте погибших). Создан институт, который разрабатывает способы получения из цитрусовых плодов различных химических веществ. Его изыскания значительно смягчили кризис сбыта апельсинов. Полезнейший для здоровья, богатый витаминами пищевой продукт в значительной мере используется теперь для технических надобностей.

Через полтора часа мы добрались до аэродрома и с разочарованием узнали, что местные самолеты уже ушли в Рио, а на ожидавшиеся транзитные мест нет. Это нам удалось понять с большим трудом, так как все служащие здесь говорили только по-португальски. Наши же познания в португальском языке были явно недостаточны. Да к тому же здесь было особенное произношение.

Вообще надо сказать, что португальский язык в Бразилии претерпел большие изменения с XVI века, когда он был «занесен» сюда португальскими колонизаторами. Португальский язык вступил во взаимодействие с языками индейских племен, а впоследствии и с языком негров, привезенных из Африки. Язык здесь так изменился в сравнении с португальским языком Иберийского полуострова, что некоторые бразильские писатели и патриоты Бразилии ставили даже вопрос о признании самостоятельности за «бразильским языком». Впоследствии я сам видел в Рио изданный в 1946 году «Бразильско(португальско) — английский словарь».

Но у нас в руках был довольно давний англо-португальский словарь-разговорник европейского издания, и мы не могли найти в нем слов, которые произносили наши собеседники, так же как они не могли понять слов, вычитанных нами из словаря.

Но все-таки все кончилось наилучшим образом.

И вот что было дальше. Один из служащих что-то сказал шоферу такси и уехал с ним. Через полчаса он возвратился с молодым парнем, знавшим английский, телеграфистом, отдыхавшим после ночного дежурства. Поговорив с нами, он тотчас же направился на радиостанцию и, вернувшись, радостно заявил, что сумел там дать радиограмму на аэродром другой авиакомпании о том, что двум русским ученым сегодня же надо попасть в Рио, а самолеты все ушли. Ответ пришел через сорок минут: «Самолет придет!» Телеграфист пожал нам руки и отправился продолжать прерванный отдых.

Вскоре послышался звук моторов. Подходил грузопассажирский «Дуглас» компании «Авиа-Бразил», курсирующий на линии Баррейрас — Пирапора — Рио. Сюда он никогда не заходил.

Мы летели над сплошной пеленой туч, скрывавших от нас восточнобразильскую гилею. При приближении к океану тучи стали редеть, и Рио мы увидели залитым солнечным светом.

Гранитная дуга набережной залива Ботафогу обрамляет с моря авениду Бейра-Мар. Южным концом набережная упирается в Пан-де-Асукар. На ее вершину поднимаются туристы, чтобы выполнить налагаемую на них обязанность — полюбоваться Рио-де-Жанейро. С высоты трехсот метров город виден прекрасно.

Посмотришь в противоположную сторону — там за двумя островами, Папа и Мама, открывается беспредельный океан. А на севере, в глубине бухты Гуанабары, за искусственным полуостровом аэродрома, за центральным рынком и причалами порта город сходит на нет. Там уже нет больших светлых зданий и пятен зелени на площадях и бульварах. Все приобретает коричневую окраску и затушевывается сизой дымкой. В бинокль еще можно видеть, как гористая перемычка, отделяющая бухту от океана, соединяется с лесистым берегом. Сегодня нам предстоит ознакомиться в глубине Гуанабары с мангровой — особым прибрежным, вернее прибрежно-водным, типом тропического леса.

Набережная затенена великолепными фикусами. Их кроны почти не пропускают солнца, а корни выступают на поверхность земли и, извиваясь, отходят далеко от ствола, создавая прочную опору всему дереву.

После этой набережной, где по четырем асфальтовым полотнам в одном направлении машины мчатся со скоростью не менее шестидесяти километров, попадаем в узкие улочки и переулки старого Рио. Здесь сразу езда почти шагом. На короткое время вырываемся на широкую улицу по берегу канала, обсаженного молодыми королевскими пальмами, потом сворачиваем в сторону и попадаем в заводской район города. Глухие кирпичные стены складов, закопченные бетонные корпуса фабрик и заводов и деревянные леса еще не осуществленных построек. Послевоенная «конъюнктура», прекратившая возведение небоскребов в центре, приостановила и постройку новых заводов. На расчерченных фундаментами участках уже успели вырасти вездесущие сорные геликонии (Heliconia angustifolia, Н. brasiliensis, семейство банановых) и кое-где сохранились еще не срубленные кокосовые пальмы.