Поговорим о странностях любви - страница 35

А-а-а!!! Все плывет… Что это? Я… сама… Оно прой… сей… час пройдет… мама!.. нет, нет, я посижу… не трогайте ме… о-о, так жмет!.. Сожмет, вывернет… и не отпускает. И глаза… темно. Ничего, отдышусь и поеду. Вместе со всеми. Не надо «скорую». Когда все кончится, сразу поеду. Кончилось? Значит, я была… и лицо мокрое… да-да… Витя, Алена… Это спазмы опять… Что-то надо было еще проверить… А — Карина! Она не пришла? Так-так. Нет, я поеду. Все равно не смогу лежать. Я себе не прощу. Перед Севой. Ох. Я бы вообще не ставила спиртное на стол, но это пусть Галя решает. А порядок должен быть. Ох… Весь наш коллектив там, а я — лежать? Поехали. Игорь привез картошку для винегрета? Мне-то кусок в горло не лезет, но многие прямо с работы… Витюша, подключись, ладно? Только на старых друзей и можно положиться.

К дому дорожка из цветов… Еще не завяли. Только мы его проводили, а дом как будто опустел давным-давно. Зося, Зося! После кладбища вымыть руки, но не вытирать. Галочка, ты отдохни, мы сами. Все продукты привезли еще утром. Только дай посуду. Картошка где? Сделаем, как в старые времена. Весь вечер могли просидеть за стаканом вина и винегретом. Накрошим целый таз и говорим, спорим, поем хоть до утра! Надо следить за Виталием. Он дошел до ручки. Отовсюду выгнали: пьет. Еле уговорила, чтобы взяли в «Торгрекламу», и то временно. Человек на глазах падал все ниже, а вы делали вид… Но когда я встала на собрании и назвала все своими именами, как на меня набросились! Я-то хотела его остановить, а он? Назло напился. Мол, не мог вынести позора: зачем я честила его при Водопьяновой? Амуры надо оставлять за проходной, иначе мы докатимся. Алена, Нонна! Давайте займемся делом. Лук на подоконнике. Колбаса, масло, консервы, селедка. Майонез принесла я из дому. Хлеба не хватит. Сама схожу. Булочная рядом. Мне надо пройтись. Голова гудит. Тело живет само по себе. Время остановилось, как у мертвеца. Какой-то ученый взвесил труп сразу после смерти… кто же это рассказывал?.. и оказалось: он весит меньше живого тела. Чепуха, миллиграммы, но все-таки! Одни считали, что это душа отлетела, другие еще что-то. А тот ученый уверяет: это вес времени. Для мертвеца оно остановилось, ушло, улетело куда-то дальше, а тело осталось. Что-то в этом есть.

Где булочная? Я не там свернула. Телефон! Если Асаулов еще не ушел… Как назло, двушки нет. Разменяйте, пожалуйста, по две копейки. У вас же написано: «Размен монет». Оторвитесь на минутку и дайте мне двушку. Это же дело одной секунды! А мне срочно нужно позвонить! Прошу вас. Ну знаете… Как ваша фамилия? От какого магазина этот киоск? Ничего, узнаем! Мы все выясним! Вам это даром не пройдет. Передайте директору магазина, чтобы завтра он приехал ко мне в редакцию. В девять ноль-ноль. К заместителю редактора «Новой зари». Ничего, найдет! Не умеет воспитывать свои кадры, мы его самого так воспитаем! И посмотрим, как вы тогда… Нечего плакать! Хамите, а потом… Дети здесь ни при чем. Представляю, как вы их воспитываете, если сами… Я тоже без отца и без мужа, и ничего, стала человеком. Хватит! Накажем, станете вежливей. Зачем мне их фотографии? Дети все хорошие, родителям бы на них равняться! Почему трое, вы кричали, что их двое? Утонул… Пловец-разрядник — и утонул? А, сердце… Они же проходят медосмотр! Да… Да… Кошмар… Хватит плакать. Я не виновата, что он не платит алименты! А в милицию вы обращались? К судебному исполнителю? Понятно. Хватит. Взрослая женщина, а ничего не понимаете в жизни. Позвоните мне. Лучше с утра. Меня зовут Стелла Олеговна. Вы получаете «Зарю»? Внизу на четвертой странице найдете телефон. Но учтите: я вам ничего не обещаю. Прекратите этот рев, в конце-то концов! Люди смотрят! Да не буду я звонить вашему директору. Ну и ну! Вывела из себя, и я же должна ее утешать! Небось, наврала с три короба. Сын утонул, муж не платит… Знает, как заморочить голову, наверное, не впервой выкручиваться. А две копейки так и не дала. Как же позвонить? Извините, не разменяете ли по копейке? Мне очень нужно. Спасибо. Возьмите пятак. Берите! Вы что, миллионер? Странный какой-то. Та-ак… Ну? Все! На работе его уже нет… Домой позвонить? Объясняться с его мадам — бр-р! Можно вас на минутку? Я наберу номер, а вы попросите Викентия Трофимовича. Скажете: с работы. Кто? Допустим, Петухов. Какая вам разница? Мне нужно, чтобы мужским голосом. Занято?.. Еще разок, ладно? Сейчас-сейчас! Вот! Говорите: Викентий Трофимович. Спасибо. Алло, это я. Ну, Элла — не узнал? Мне нужно тебя видеть. Ужасный день. Приезжай. Часа через два. Домой, домой. Я занята. Это я не тебе. Тут один тип, он звонил, чтобы… В общем, неважно. Сейчас он отойдет, и мы сможем поговорить. Пожалуйста, не мешайте! Помогли и спасибо, оставьте меня в покое! Еле отделалась. А, потом расскажу. Ты приедешь, Викентий? Почему? Да… Да… я понимаю, но… Но и ты меня пойми! Я живой человек, а ты вспоминаешь обо мне, когда… такой день, что… Я… я не плачу. Хоть ненадолго, а? Раньше ты всегда мог. Я унижаюсь, а ты смеешься. Что-о? Ну, знаешь! Все! Пока! Что? Да отвяжитесь от меня! Сделали одолжение на копейку и воображаете черт знает что! Маньяк какой-то. Не идите за мной. Я в булочную. Дайте пять батонов и три буханки черного. Нельзя? Чтобы скот не откармливали? А, да, да… Но мне на поминки. Что же, выйти и снова стать в очередь? Правила правилами, но… Вы возьмете? Спасибо. Дайте нам на двоих. Снова вы меня выручили. Но дальше провожать не нужно. Телефона у меня нет. Ни дома, ни на работе. Вы же видели: я звонила из автомата. Очень спешу. За кого вы меня, собственно, принимаете? Ладно. Это ни к чему. Ладно, меня зовут… э-э… Карина. Карина Петровна. До свидания. Хорошо, я позвоню. Не знаю. На будущей неделе.