Поколение влюбленных - страница 48
— Понятно, — сказал Игорь, — но неправильно. Все, что ты говоришь — свобода творчества, свобода выбора, — это внешнее. А ты ни разу не встречала людей, которых ничто не ограничивает в их праве выбора, но которых ты бы никогда не назвала свободными?
— Пожалуй, встречала…
— Почему так? Я тебе скажу почему. Значительная часть людей при отсутствии любых ограничений не умеют делать выбор самостоятельно. Им проще, когда социум все решают за них, а им самим остается лишь прислушиваться и следовать общепринятым нормам. Общепринятой моде, общепринятым идеалам, общепринятым заблуждениям. Такие люди во все времена строили свою жизнь по самому популярному канону — «чтобы не хуже, чем у других». Они во всех своих поступках ориентируются на то самое пресловутое «большинство». Мол, если так делают все — это не может быть неправильно. Ты, кстати, замечала, как часто реклама в наше время ссылается именно на мнение «специалистов», «экспертов», «профессионалов»? Или на мнение того самого «большинства». Правда, в каждом случае это свое большинство. Например, если вы нормальный собаковод, то должны поступать как другие нормальные собаководы и кормить свою собаку только «Педигри». Если собаку тошнит от «Педигри» — это значит, что вам не повезло с собакой. Смените ее на ту, у которой желудок будет способен переваривать эти опилки. Ну и все остальное примерно так же. Это все наживки, призыв к инстинкту толпы, который живет в каждом из нас с древности, когда для выживания необходимо было держаться стадных норм поведения… Сейчас реклама взывает как раз к этим инстинктам: не хочешь стать чужаком на пиру жизни — не забудь каждые три месяца менять модель телефона.
— Это называется создание общественных архетипов, — заметила я.
— Приятно поговорить с образованным человеком, — с незлой иронией откликнулся он, — да, я как раз про архетипы, стереотипы и тому подобное. Понимаешь, к чему я клоню?
— Пока не совсем, — призналась я.
— Свобода зависит не от внешних факторов, а от внутренних, — сказал Игорь, — не обладая внутренней свободой, человек все равно не сможет воспользоваться той свободой выбора, о которой ты говоришь. Хуже — он будет бежать от нее как от огня. Он будет принимать решения исходя не из того, что нужно ему самому, а с оглядкой — как на это посмотрят другие и не будет ли это в их глазах слишком старомодным или чересчур вызывающим? Где здесь свобода? Прежде чем говорить о своем праве на выбор, человек должен научиться мыслить независимо. А чтобы независимо мыслить, нужно уметь отказывать себе. Понимаешь? Мы слишком привыкли баловать себя, ублажать свое тело. И что в итоге? Теперь не мы диктуем ему свою волю, а оно диктует ее нам. Почему люди боятся принимать самостоятельные решение, а предпочитают испытанные рецепты? Из-за страха лишить свое тело полагающегося комфорта. Мы все прекрасно знаем, что, делая что-то вразрез с общественными нормами, ты всегда рискуешь нарваться на колючую проволоку. В прямом и переносном смысле.
Он говорил, не повышая голоса, спокойно и очень внятно, словно объяснял малышу, почему нельзя баловаться со спичками.
— Я понимаю, — сказала я.
— Режим — это скелет нашего мирка, — продолжил Игорь, — то, на чем основывается все остальное. Что такое режим? Это набор привычек, на которые мы наматываем свою жизнь, чтобы она — не дай Бог! — не потекла в неизвестном направлении.
— Шесты для плюща, — усмехнулась я, представив жизнь в виде зеленых, тянущихся к солнцу стеблей.
— Кстати, очень хорошее сравнение, — без иронии заметил он, — мы не даем этим стеблям выбрать свое направление, а привязываем их веревочками к шестам, чтобы они росли так, как полагается. Мы привыкаем есть и спать в определенное время и в определенных условиях. Если этот порядок нарушается, у нас сразу же появляется чувство дискомфорта. Но от природы человеческий организм — очень гибкая структура: он хорошо адаптируется почти к любым условиям. Нужно развивать эти адаптивные свойства, а не убивать их режимом и привычками.
— Почему тогда ты куришь? — спросила я.
— Я могу не курить, — спокойно ответил Игорь, — я не курил три года. Снова взял сигареты только месяц назад.