Право на бессмертие - страница 22

стр.

— Михаил Трофимович, к вам можно? Не побеспокою?

Катеринчук оглянулся, в дверях стоял Дмитриев.

— Милости просим... Присаживайся!

— Нет, садиться не буду, я только на минутку. Взгляните, что я нашел.

Он передал Катеринчуку клочок измятой бумаги, наверное, вырванный из ученической тетради.

— Что это такое?

— Прочтите.

Катеринчук начал разбирать неровный почерк: «Обратите внимание на своих активистов, ребята хотят тикать. А кто, сами поищите».

— И все?

— Да.

— Подписи нет?

— Как видите, без подписи. Побоялся написать свою фамилию.

— Что это значит?

— Я думаю, что неизвестный автор прав, надо обратить внимание. Хотя и без подписи, но сигнал...

Катеринчук задумчиво сказал:

— Да... Весна, естественная тяга... Как ни говорите, есть среди наших воспитанников еще такие, которые сегодня же, немедленно бросились бы бежать. Одних можно воспитать за год, а для других этот срок очень мал. Если вдуматься, после каких драм тот или другой мальчик попал к нам, так невольно испугаешься ответственности за его воспитание. А между прочим, бояться нечего, — улыбнулся Катеринчук. — С большим тактом и быстро нам надо раскрыть заговор беглецов.

— А как?

— Посоветуемся с Петром Филипповичем. — Он взглянул на часы. — Для этого у нас еще есть время… Пошли.

Начальника застали в парке. Он проверял ход работ по лесонасаждениям. Стасюк пробирал Митьку Рыжего.

— Мышиные норы копаете. Честное слово, вы напоминаете сусликов, а не колонистов. Сколько времени работаете? — Взглянув на Матросова, стоящего рядом, Стасюк спросил: — А вы, молодой человек, почему не работаете?

— Я кончил свой участок, — отвечал тот.

— Тогда помогайте товарищу. Живо кончайте. — Заметив Катеринчука и Дмитриева, Петр Филиппович продолжал: — Вы мне очень нужны. Только вернулся из города. Горсовет начал распределять пристани, я ходатайствую о закреплении за нами пристани у устья Кара-Идели. Через несколько дней прибывают плоты. Заезжал на ремзавод, потребовал ускорения ремонта машин. Тут вызывают в РОНО, в горсовет. Думаю в РОНО послать вас, Дмитриев, если у вас нет другой срочной работы.

— Нет, — ответил комсорг.

— А вам, Михаил Трофимович, придется ехать вместо меня в горсовет. Иначе мы прозеваем пристань.

— Я собираю партийное бюро, — ответил Катеринчук.

— Ах, да...

— Я шел к вам по другому вопросу, — продолжал Катеринчук, оглядываясь на колонистов.

Поняв Катеринчука, Петр Филиппович предложил:

— Пройдемте в кабинет.

Здесь Катеринчук показал записку неизвестного, сообщил свои подозрения и догадки.

— Что же вы предлагаете? — спросил начальник, задумавшись.

— Я думаю, — проговорил Катеринчук, — надо приглядеться более внимательно к ребятам. Например, я хотел бы выдвинуть одного колониста своим помощником по первому корпусу.

— Кого именно?

— Матросова.

— Я против, — вмешался неожиданно Дмитриев. — Я подозреваю, что он тоже замешан в этом деле.

— Это ровным счетом ничего не меняет, — улыбнулся Михаил Трофимович. — И даже лучше. Он будет под рукой, а потом доверие к колонисту имеет громадное значение в его воспитании...

— Не возражаю, — согласился Стасюк.

Вызвали Матросова. Через десять минут он тихо вошел в кабинет. Взрослые заметили, что он взволнован.

— Матросов, — обратился начальник. — Ты уже больше года живешь у нас. Должен сказать откровенно, учебой твоей я остался доволен, ты себя показал активистом в спортивных кружках. Теперь я хочу поручить тебе ответственное дело. По ходатайству товарища Катеринчука, я назначаю тебя помощником воспитателя первого корпуса.

— Есть быть помощником воспитателя корпуса! — живо ответил Матросов. — Разрешите итти? — заторопился он.

— Подождите меня в коридоре, я сейчас выйду, — сказал Катеринчук.


Помощник воспитателя

Как только Рашит передал Матросову, что его срочно вызывают к начальнику, подросток всполошился. У него были веские причины, чтобы смутиться. Он подумал, что вызывают его для того, чтобы отругать за работу, которую они сегодня выполняли без большой охоты. О другой причине лучше было до поры и времени помолчать...

Но все обошлось благополучно. Саша, смекнув, что ошибся, с охотой выслушал приказание начальника.