Прихоть судьбы - страница 23

Когда в очередной раз экстаз достиг своего предела, он вновь хотел отстраниться и несколько секунд полежать спокойно. Но девушка прижалась к его бедрам, протянула руку и коснулась его воспламененной мужской плоти, которая тут же отреагировала взрывом. Через несколько мгновений Стивен лежал уже около нее, стараясь успокоиться.

— В следующий раз предупреждай, прежде чем это делать, — задыхаясь, прошептал он.

Коломбина долго собиралась с силами, прежде чем ответить:

— Я, наверное, уже никогда не отдышусь, чтобы повторить все это. И вообще, ощущаю себя в сексуальном отношении совершенно опустошенной.

Он накрыл своими губами ее воспаленный рот.

— Я сейчас вернусь.

— Ты способен встать?

— Мне надо добраться хотя бы до ванны…

Она проснулась от того, что Стивен заботливо вытирал ей лицо кончиком теплого мокрого полотенца. Это прикосновение проникло ей в самое сердце. Когда он изъявил желание снова лечь, она подвинулась, освобождая место, и протянула навстречу обе руки. Но Стивен сам заключил ее в объятия, и они наконец заснули.

Ночью он проснулся и, неслышно надев лежавший наготове презерватив, украдкой проник в размягченное тело Коломбины. И сделал это так осторожно, что девушка даже не проснулась. Во всяком случае, она ни разу не открыла глаз. Потом он опять заснул…

Уже взошло солнце, когда он проснулся во второй раз. Повернувшись к Коломбине и проведя ладонью по ее упругому телу, Стивен спросил:

— Простите, вы — кто?

— Служанка. Я хотела убрать постель. Но потом решила сначала убрать с нее вас.

— Что ж, ради Бога!

И он покорно вздохнул.

— Поскольку ты вырвался вперед, теперь очередь моя, твердо заявила Коломбина и потянулась к стулу за презервативом. Стивен понял, что его ночное вторжение не прошло незамеченным. А она уже натягивала на его сразу затвердевшую плоть резиновый «носок».

— Осторожнее, — зашептал Стивен. — Это же не нога…

— Есть некоторое сходство.

Он притянул девушку к себе и крепко обнял. Стивен целовал ее губы, лицо, ласкал грудь, живот, потом — все тело. Сначала она лежала вялая и почти не реагировала на его прикосновения. Затем, пробурчав что-то, уткнулась носом в его грудь, застонала и вытянулась.

Он поднял Коломбину на руки, отнес в душевую и там старательно вымыл ее тело. Она несколько раз говорила, что уже достаточно, но он продолжал тереть ей спину с величайшим старанием. Наконец она перешла на крик:

— Да прекрати, в самом деле!

— Раб покорен госпоже.

— А ты хитрый, Арлекин! Соглашаешься со всем, что в твоих интересах.

— Потому что получил юридическое образование. Нас этому учили.

С особенной нежностью вытерев груди девушки, Стивен отложил полотенце, взял со стола фен и высушил ей волосы. Потом аккуратно причесал их. Некоторое время Коломбина стояла неподвижно, закрыв глаза. Потом спросила:

— Где ты научился делать женскую прическу?

— У меня была лошадь. Ее хвост приходилось постоянно расчесывать и выбирать из него колючки. Я любил это животное.

Он погладил ее по волосам, словно в доказательство того, что они хорошо расчесаны. И добавил:

— У тебя прекрасные волосы. Густые, черные. А твои карие глаза просто неотразимы. В них играют зеленые и голубые искорки. Совсем как в моей светомузыкальной системе! И они всегда влажные. Как будто за зрачками скрыты микроскопические сосуды с водой.

— Никто еще не сравнивал мои глаза со свето-музыкальной системой!

— Мужчины порой бывают так невнимательны.

— А еще с чем ты мог бы сравнить мои глаза?

— Разве что со звездами. Но я никогда не видел звезд, мерцающих таким светом. Остаются только леденцы, которыми украшают рождественский пирог.

Коломбина открыла чемодан и задумалась, решая, что надеть из нижнего белья. Выбрала узенький поясок, наклонилась, натягивая на ноги чулки и пристегивая их к поясу. Грудь ее оставалась обнаженной.

В этот момент девушка была просто восхитительна, и Стивен не мог оторвать от нее глаз. Она заметила это и возмутилась:

— Ты долго намерен за мной следить?

— Ты удивительно красива! И мне нравится твоя одежда. Пояс очень пикантен. Кстати, почему ты не носишь колготок?

— В них жарко.

— Конечно, для столь горячей и страстной женщины!