Приказано обезвредить - страница 29

— Не пьет?

— Не замечал.

Два раза в день я докладывал полковнику Баженову о ходе расследования. Доложил, как положено, и о тихом работящем Василии Покутном, что был родом с Полтавщины.

Ночью в окно нашей комнаты осторожно постучали. Я выглянул во двор и узнал полковника.

— Вот неожиданность! — удивился. — Ведь решено было поддерживать связь по телефону?

— Ситуация изменилась, — входя в комнату, шепнул полковник. — Покутный — полицай. Вместе с немцами удрал из Полтавы.

— Вот это да! — протянул Богомолов.

— Немедленно к Покутному, будем брать, — приказал Баженов.

Но мы опоздали. Покутного в селе не было.

— Уехал в Киев к родственникам, — ответила жена.

Что же делать? Ждать его? Но он, если верить жене, стрелять в старшего лейтенанта не мог, так как накануне убийства в восемь часов вечера уехал на попутном грузовике.

Итак, специально уехал или совпадение? Вполне возможно, чтобы иметь железное алиби. Выходит, он знал о предстоящем убийстве?..

— Думаю, знал, — высказался Богомолов.

— Это и мое мнение, — согласился полковник Баженов. — Теперь наша задача — найти обладателя желтых сапог — Николая. По заявлению Федора Загоруйко, этот человек приехал со стороны Киева, причем скорее всего из ближних к Житомирской области районов — Макаровского или Фастовского.

Это подтверждали следующие выводы. Наводчик убийцы должен был своими глазами увидеть жертву, взвесить все «за» и «против». А багаж у старшего лейтенанта был внушительным — три больших чемодана.

Разработанная нами версия была такой: в 16 часов Покутный сел в попутную машину и поехал предупредить убийцу. Около шести вечера Покутного уже видели в Ставище. Таким образом, полицай отсутствовал час-полтора. Отбросим 15—20 минут на переговоры сообщников, остается 1 час и минут десять-пятнадцать. Сорок минут на дорогу туда и обратно. Убийца, выходит, живет где-то в 30—35-ти километрах от Ставища. Об этом полковник Баженов доложил начальнику областного управления милиции.

А. М. Кузьменко разрешил нам выехать в Макаровский и Фастовский районы. Трое суток прошло, пока в Недбайловке Макаровского района мы услыхали, что интересующий нас Николай (по фамилии Горобец) уехал в неизвестном направлении.

— Да мы и не жалеем, — сказал секретарь колхозной парторганизации. — Бездельник, пьяница этот Горобец. К тому же на руку нечист. В свое время сидел за грабеж.

Опять мы ни с чем вернулись в Ставище. Истекала вторая неделя с момента убийства старшего лейтенанта Чередниченко, а следствие было опять в тупике. Оставалось одно — искать Покутного. Но где?

Взвесив все, я обратился к полковнику с просьбой продлить еще на неделю срок нашего пребывания в Ставище, прикомандировав сюда же двух оперативников — Т. П. Погорелова и П. Г. Шелегатского. Бывший полицай Покутный, без сомнения, был вооружен и при аресте мог оказать сопротивление.

Кончался август. С деревьев начали осыпаться желтые листья. Мы поочередно вели наблюдение за домом Василия Покутного и, как оказалось, не напрасно.

Он появился в селе как ни в чем не бывало. Занес домой чемодан и сразу же поспешил к председателю колхоза. Тот удивился:

— Ты где столько времени пропадал.

— К отцу ездил. Хворает он.

— Почему не предупредил?

— Виноват. Не до того было. Сейчас зашел по делу. За дровами в лес надо съездить. А свой вынужденный прогул я отработаю. В две смены буду трудиться…

— Хорошо, бери коней.

Опасного преступника — я в этом уже не сомневался — решено было брать в лесу. День выдался ветреный. Солнце то скрывалось за тучами, то выглядывало на короткий срок. Где-то ближе к полудню послышался неспешный топот коня. На просеке показалась телега. В ней — Покутный.

Навстречу предателю из кустов шагнул Богомолов.

— Закурить есть? — спросил, поравнявшись с телегой.

Покутный остановил лошадь, вынул из-за пазухи кисет с махоркой.

Протянув руку, будто за махоркой, Богомолов рванул Покутного на себя. Тот свалился с телеги. Лошадь испуганно бросилась вскачь. Погорелов, Шелегатский и я выскочили из кустов, навалились на полицая. Откормленный, он долго отбивался, расшвыривая нас по сторонам. Но под конец выдохся и сквозь зубы процедил: