Прикосновения - страница 9

Четырежды включался свет,

Четыре раза тявкали рояли.

Изблюю тебя, вечность!

Ты душишь меня, как кровь!

Гармония сфер, я тобой пережрался!

Задираю голову!

Четыре миллиона солнечных систем

И четыре звезды,

Падающие в четверть четвертого.

Чего-то нет. Чего-то жаль.

Все подсчитано. Все в порядке.

Понедельник, вторник, среда…

В четверг вечером мне страшно.

За окном индиго ночи,

И за ним четыре неба

И четыре луны!

И четыре заката солнца!

Слышу, как плачешь на четыре гласа.

Мир четвероног!

Вы,

Балерины,

Канатоходцы,

Кровельщики, —

Ложись!

Пришло время встать на собственные ноги!

Руки по швам!

Сдавайтесь!

(Ночь подкована луной.

Бьет копытом бес шальной

В желобе продолговатом.

То падение звезды,

Шум расстрелянной звезды,

Шум.

Отче наш,

Который ecu

На небеси,

Выпьем!

Твист. Аллилуйя. Твист.

Монашки беглые и ангелы падшие.

С высоты пение сладчайшее:

«Тряпки, кости покупаем».)

Скипидаром и статуями

Площадь полна.

С нее смывается чья-то вина.

Столько крови от солнечных пятен

И столько солнца от поцелуев!

Деревья завалены до верхушек.

В воздухе, где статуи азартно режутся

Возле звереныша твоего бока,

Светится мое электрическое око.

Опусти монетку, кнопку нажми,

Мою оранжевую слезу подними.

Ах, нет. Своим янтарным безумьем слезится лен,

Он пропадает,

И желтые слезы желтые пчелы роняют.

Ах, нет. Ты уж не та.

Время летит и пьет из лета.

На тропинках

Осень скрипит золотом.

О, Джульетта,

Вечная любовь в головах роботов!

Универсальные любовники на углу твоем

Предлагают тебе каждое утро

Сорок четвертый прием

Чистой любви, достойной и мудрой.

Железо коснулось, и кожа вздулась.

Не понимаю и в толк не возьму —

Твои мужи ушли в абсолютную корчму,

Даже не помеченную на карте,

Пиво пили, под стол сползали.

До смерти буду помнить пожар,

Чьи языки тебя лизали!

Что делает эта машина с тобой!

О огонь!

О горящие содомские здания!

Ты — только чистая страсть

В его точном сознании.

Я жду тебя дома. Линии дождя

Параллельны. Словно во сне.

Так неспокойно. Так тоскливо.

Как будто где-то постоянно растут

Слоновые уши,

Как будто коленки всего мира

Стоят на горохе.

Дождь и дождь. Его линии параллельны,

Точь-в-точь как волосы у мертвых.

Где ты так долго?

И кто ты такая?

Было нас двое. Искали мы двух.

В четверг вдруг бог испустил дух.

В четырех измерениях божьего ока

Четыре ангела задрожали жестоко.

Что-то будет.

Запахло ужасом в нашей стороне.

Извините за помехи. Не по нашей вине.

Как-то тихо.

Как-то слишком тихо. Словно после сотворения

Нуля.

Словно кто-то задыхается.

Словно кто-то только газом дышит слишком уж давно.

(Было слишком голубым небо в это лето…)

Куда сегодня вечером? Куда сегодня вечером?

Смотрю в газеты:

Конец мира, отменяется кино!

Кто-то за дверями позвонил.

Нет, нет, нет!

Я лицом в ладони упадаю.

Тишина прозрачная, как хлорвинил.

Кто-то за дверями позвонил?

Я молчу, как будто пропадаю.

О расставанье!

О четвертованье!

И под горами пепла,

Ах, под горами пепла,

Под копытками козлят,

Под сладким смрадом ягнячьей кожи,

Под огнем, под огнем,

Под шерстью паленой

Моих пальцев отпечаток закрепленный!

А четвероножки

И четверчата

Четверке любовников кричат: «Убить!»

Почему, кого?

Четырежды зачатая

Любовь

Четырежды верна одному.

Железный флюгер на крыше,

Крутясь на четыре стороны света.

Стремится взлететь повыше.

О, невидимые крылья

Безногой смерти!