Просвещённый - страница 31

Однажды он заявил Дэвиду: «Не выискивай во мне добродетель, Лористон. Ты ничего не найдешь».

Дэвид взял Мёрдо за руку и поцеловал костяшки. Теплая кожа, коей он коснулся губами, и сильные длинные пальцы, которыми Мёрдо обхватил его пальцы, вызвали чувство нежности.

На миг Мёрдо озадачило ласковое поведение, но как только Дэвид вознамерился высвободиться, он крепче ухватился за его руку. Так они и сидели, держать за руки, допивали эль и смотрели, как огонь превращался в пепел.

Часы еще не пробили пять утра, а со двора уже доносились цоканье лошадиных копыт и грохот экипажей. Застонав, Дэвид накрыл лицо подушкой, дабы заглушить шум, но бесполезно. Вскоре по лестнице начали сновать слуги и гости. Дэвид потерял всякую надежду на отдых.

Жаль, рядом не было Мёрдо. Они могли бы провести в постели час или два. В общем, Дэвид занялся тем, к чему долгое время не приходилось прибегать: он довел себя до кульминации.

Позже Дэвид умылся и оделся, даже не глядя в зеркало, заправил длинные волосы за уши и кое-как завязал платок.

В зале для завтраков он отыскал Мёрдо, столь же усталого и сварливого, как и сам Дэвид, правда, в десять раз элегантнее. Уткнувшись в тарелку с копченой селедкой, он брюзгливо предложил выехать пораньше, раз уж они проснулись. Дэвид с радостью согласился на сие предложение.

Финальный отрезок путешествия прошел довольно приятно. Ехать до Лондона всего несколько часов. После плотного завтрака и выпитого кофе они оживились — во всяком случае, до тех пор, пока не настигнет усталость. Вскоре после полудня карета прибыла к лондонскому особняку Мёрдо на Керзон-стрит.

Дэвид выбрался из кареты, используя трость, дабы не слишком напрягать больную ногу, и не обращая внимания на одобрительно улыбавшегося Мёрдо. Ступив на тротуар, он зачарованно огляделся. Особняки с классическими фасадами, что выстроились вдоль улицы, удивительно напоминали о родных местах, но здесь они различались по высоте: некоторые дома выше соседей на целый этаж или даже больше.

Цветовая палитра у зданий тоже разнообразна: коричневый кирпич и ярко-белая штукатурка. Разительно отличается от вездесущего песчаника, что придавал Эдинбургу мрачную красоту. Покуда Дэвид осматривался, его осенило, что скромные особняки в родном городе смотрелись намного элегантнее, — по крайней мере, в совокупности. Особенности эдинбургского Нового города — дома, стоявшие полукругом, и классическая безупречность — не сравнимы ни с чем. А вот здешние дома, чересчур высокие, чересчур величественные, говорили о чем-то ином, не целостном. Здесь не Новый город. Здесь строили что хотели, где хотели, располагали высокие дома в центре города прямо поверх того, что было раньше. Эдакое заявление о спеси и достатке.

— Идем, — изрек Мёрдо, тронув Дэвида за локоть.

Осознав, что затерялся в мыслях, Дэвид смущенно хохотнул и вслед за Мёрдо поднялся по лестнице.

Дверь отворил стройный малорослый мужчина с яркими бдительными глазами, желтоватой кожей и аккуратно зачесанными, стальными волосами. Лиддл, как его представил Мёрдо. Он поклонился, поприветствовав Мёрдо тихо и чеканно.

— Это мистер Лористон, — осведомил дворецкого Мёрдо. — Мой новый секретарь.

Лиддл поклонился, на лице не отразилось ни капли любопытства. Дэвид поборол желание поклониться в ответ и склонил голову почтительнее, чем полагалось.

— Подготовить для мистера Лористона голубую комнату, милорд? — справился дворецкий.

— Нет. Зеленую.

Дэвид попеременно взирал на мужчин. Лиддл кивнул. Он слишком тактичен и никак не реагировал на то, что слышал. Однако Дэвид задумался, не почудился ли ему легкий интерес. После приказания Лиддл старательно не глядел на Дэвида. Согласись Мёрдо на предложение слуги, можно было бы ожидать беглого взгляда, так ведь? Или Дэвид преувеличивал? Пожалуй, Лиддл ничего не подозревал.

— Мы перекусим в гостиной, — оповестил Мёрдо дворецкого, опустив руку Дэвиду на поясницу и подтолкнув вперед.

По ощущениям касание напомнило клеймо, спину начало покалывать. Оставалось лишь гадать, что о них подумал дворецкий.

Этот дом совершенно не похож на эдинбургский. Эдинбургский дом роскошный и мужественный, с прочной удобной мебелью. Здесь же больше элегантности и церемонности, все модное, броское, резкое. Гостиная, куда Мёрдо привел Дэвида, в два раза больше обычной комнаты. Огромный камин из белого мрамора, стены бледно-голубые вплоть до рейки для картин, дорогие обои отражали свет, словно иней. Поверх рейки все белое. Дэвид обратил взор на вычурный карниз, а затем на свисавший из лепной розетки хрустальный канделябр, чьи капельки сверкали, будто льдинки. Красивая комната, но бездушная. Даже мебель холодная, обитая безупречным атласом цвета слоновой кости, отчего Дэвид принял во внимание свои измятые пыльные одежды.