Расплата - страница 36
– Женщин мы не трогаем. А вот у Потапа ковырнем. Небось знаешь, где спрятал? – И он с улыбкой притянул Кланю к себе.
Она податливо повисла на его руках, нехотя проговорила:
– Чужую рожь веять – глаза порошить, Петенька.
– Все равно найду!
– Жадюга он, – уклончиво сказала Кланя. – Хоть и помогает нам, а жадюга. Ненавижу я его, как жук в навозе копается с утра до ночи. Небось и хлеб под навоз спрятал. Дня три коровник чистил. Неспроста.
Петька схватил ее на руки, поцеловал.
– Ох и хитрый ты, Петька. Засохну по тебе.
Петька донес ее до риги и, поставив на землю, убежал прочь.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Юшка ездил на своем коне, радостно дергал сшитые из обрывков кожи вожжи. Кто в эти дни мог сравниться с ним счастьем?
Он и не подозревал, что так много найдется любителей на его подводу. Тому отвези, того привези, и все что-нибудь платят. Вот когда зарабатывать начнет Юшка! Не то что у Сидора.
Хорошо вдовушки угощают самогонкой, щедро, язви их корень! Частенько стал Юшка возвращаться с извоза пьяным. Панька распрягал лошадь, ругал отца, а тот и не думал обижаться. Влетал в хатенку с плясом: «Ходи, изба, ходи, печь, хозяину можно лечь, можно лечь, можно спать, можно женушку обнять!»
Но на этот раз Юшка перебрал, видно. Заснул прямо на телеге. Лошадь стояла у плетня, лениво доставая губами густую траву.
Продотрядчики шли мимо. Петька Курков подошел к телеге.
– Эй, братцы, да это Юшка спит! Мертвецки пьян! Летит его батрацкая душа в рай, а мы ее ждем в Совете. Вот какой он нам помощник. Ну, погоди, пьянчуга, сейчас мы тебя проучим. Хлопцы, айда сюда!
Аккуратно сняли Юшку с телеги – он только буркнул что-то, дрыгнув ногой, – положили у плетня и привязали его за веревочный пояс к колышку. Сели на телегу и поскакали к дому Потапа.
Василий, Андрей Филатов, Сергей Мычалин уже были во дворе Потапа и жарко спорили с недавним председателем Совета. А из сеней испуганно выглядывали две худенькие дочери хозяина.
Василий зачитал решение комитета бедноты: у Потапа Свирина реквизируется одна лошадь для вдовы красноармейца, погибшего на фронте.
– Что ж, – тяжело вздохнул Потап. – Вдове нужна лошадь. Ребятишек куча. Я сам хотел ей отдать. А хлеба больше нет. Сход решил по десять фунтов с едока – я по двадцать отвез. Вон, спроси у Сергея. Отвез я, Сергей?
– Верно, привез вчера, – ответил Сергей, шагнув деревянной ногой к Потапу. – Только ты што ж себя со всеми равняешь? Сход для середняков постановление сделал, а не для кулаков.
– А меня кто же в кулаки-то записал? Я Аграфене каждый год помогаю. Спроси ее, сколько хлеба ей дал? Вон он, мой хлебец, где.
– Не ври, Потап! – крикнул Андрей Филатов. – Знаем, сколько у тебя было хлеба и сколько Аграфене дал. Спрятал сколько, вот про што скажи!
Потап покачал головой:
– А еще правду ищем, мужики! Сами правду топчем!
– Ах ты кровосос! – вспылил Сергей Мычалин и закостылял на деревянной ноге к Потапу. – Ты правду трогаешь? А есть она у тебя? А ну ставь свою правду рядом! – И он вскинул деревянную ногу на порог. – Моя правда вот она, ее видать! Всем видать! А твоя где? Ну?
Во двор с гиком влетел на подводе Петька Курков с товарищами.
– Привет беднейшему крестьянству и его деревянной ноге! – весело крикнул Петька, видя, как Сергей задрал ногу на порог. – Мы готовы грузить хлеб гражданина Свирина.
Василий узнал Юшкиного коня и с тревогой спросил Петьку:
– А тесть где?
– Спит у плетня. Пьяный в доску.
Потап криво усмехнулся, Василий заметил эту усмешку и грозно шагнул к нему.
– Хлеб излишний показывай!
– На свою голову окстил крестничка, – пробурчал Потап, глядя мимо Василия.
– Ты зубы не заговаривай! Говори, куда спрятал хлеб?
– Вон он, в ларе. Сами видали. Я не прячу.
– Норму оставил, а остальной где? Где, спрашиваю?!
Потап молчал.
Петька подошел к Потапу, легонько дотронулся до его плеча пальцами и вкрадчиво спросил:
– Так, значит, нет лишнего хлебца, папаша?
– Нету, нету, – ища поддержки, ответил Потап. – Все у меня на виду, сынок.
– Крест положи на живот, – приказал Петька.
Потап помедлил, покосился на продотрядчика, но перекрестился.
– Та-ак, – раздумчиво протянул Петька. – А если найду? – И пытливо уставился на Потапа.