Реквием патриотам - страница 5

Ханзо коротко присвистнул. Такого на его памяти ещё не бывало. Если таксу за дело назначал не заказчик, а исполнитель, это значило, что дело весьма сложное, с одной стороны, с другой же — весьма много значит для Рюхэя. На этом можно будет очень неплохо нажиться.

— Я объявлю свою цену после выполнения задания, — произнёс Ханзо.

Рюхэй не стал настаивать, просто коротко кивнул. Это очень насторожило лидера ниндзя Ига, но жажда наживы взяла своё.

Человек в большой соломенной шляпе шагал по мосту, поедая рисовый шарик с кленовым сиропом. Сок стекал по его руке на рукав зеленоватого кимоно и так не слишком чистого. Хозяин его не был особенно опрятным человеком. Левая рука человека придерживала шнур, обмотанный вокруг лаковых ножен меча, висевшего за его плечом. Короткий стук под ногами заставил человека в зеленоватом кимоно замереть. Следом за странным звуком буквально на волосок от пальцев его из потемневших от времени и воды досок выскочило четырёхгранное лезвие копья. Копьё рванулось вверх и лезвие замерло перед самыми глазами путника. Тот равнодушно откусил ещё сладкого рисового шарика.

— Кирияма Дзюбей! — крикнул высокий противный голос. — Отдай нам этот меч!

Странник, названный Дзюбеем, лишь флегматично покачал головой.

— Нам пообещали за него три сотни золотых, — рявкнул его невидимый собеседник, — а ты получишь лишь жалкие двадцать. Мы всё равно отберём его у тебя.

Из поднявшегося поутру тумана выступил человек в просторном кимоно, поднял руку с отверстием в нижней части ладони. На перила моста запрыгнул ещё один воин, на сей раз с дурного качества мечом.

— Мы не можем уйти отсюда с пустыми руками, — прогнусавил он почти в самое ухо Дзюбею.

Вместо ответа тот протянул ему наполовину съеденный рисовый шарик.

— Хочешь? — спросил он и без тени иронии. — Тебе не придётся возвращаться с пустыми руками.

— Ублюдок! — заорал воин с плохим мечом.

Он спрыгнул с перил, замахиваясь своим оружием. Одновременного грянул выстрел — из отверстия в ладони человека в просторном кимоно вырвался язычок пламени. Но Дзюбея уже не было там, куда целили оба этих воина. Молниеносным ударом он вспорол живот мечнику — внутренности его вывалились на доски моста. Последовавший за этим прыжок был ещё быстрее. Человек в просторном кимоно не успел опустить руки, по ней прошёлся клинок катаны Дзюбея. Раздался треск ткани и дерева — и к ногам Дзюбея упала странная конструкция, напоминавшая деревянный протез руки, и обрывки просторного кимоно, в которое кутался его противник. Сам же он сидел сейчас на мосту, оставшись одном коротком фундоси[15], однако целился в Дзюбея из двуствольного тандзю[16]. Последнего оба этих факта ничуть не смущали. Он флегматично забросил меч в лаковых ножнах за спину и отправил в рот последний кусок рисового шарика с кленовым сиропом и облизал сладкие пальцы.

— Ты — глупец, Кирияма Дзюбей! — заклеймил его почти голый человек, нажимая на курок. Вместо выстрела тандзю развалился на куски, рассыпавшиеся между кривых ног неудавшегося стрелка. — И всё равно ты — глупец! Клан Мотобути, у которых был украден этот меч, беден и слаб, они предложили тебе жалкие двадцать золотых. Этот меч стоит намного больше, если продать его в любом крупном городе.

— Я не торгую мечами, — ответил Дзюбей, — и не краду их. А кто из нас глупец, видно и так.

И он двинулся дальше, аккуратно обойдя всё ещё торчащее из досок моста копьё, чей хозяин, поняв, что запахло жареным, поспешил сбежать по добру по здорову.

— Значит, Асикага Рюхэй втянул в наше дело ниндзя провинции Ига, — произнёс Гемма, вынув изо рта длинную нить. — Юримару правильно сделал, что отправился туда сам.

— Ниндзя Ига, — протянул я. — Этот клан очень сильно ослабел после резни, устроенной Ода Нобунагой. Но, главное, этот клан никогда не пойдёт на сделку с правительством.

— Для человека, пять лет прожившего за пределами Такамацу, ты неплохо осведомлён, — усмехнулся Гемма.

— Образование я получил на родине, в клане Чоушу, — ответил я, — и оно несколько отличалось от классического.

Гемма рассмеялся, чем вызвал у меня очередной приступ отвращения. Как же мне хотелось выхватить палаш и разрубить ему голову надвое или даже просто сомкнуть пальцы на его шее, как раз на этом шраме. Я отвернулся от хохочущего Геммы, чтобы не видеть его противной рожи, а он, словно чувствуя насколько неприятен мне, продолжал хохотать.