Роман тайн «Доктор Живаго» - страница 16

Младший Амбигуус пошел, куда собирался. Вернувшись, он столкнулся с мамой.

– Всем позвонила, – та возбужденно отчитывалась перед Гастрычем, уже негласным командиром и командармом. – У Краснобрызжей поднимется давление, а у Кушаньевых заболеет ребенок.

– Хлопотунья ты наша! Держи пирожок! – похвалил ее сосед. Одновременно он вытянул руки и мертвой хваткой вцепился в Крышина и Ключевого, с которых всего услышанного было достаточно, и они на цыпочках пробирались к выходу. Призрак суда над принудительным мужеложеством бродил, но, хоть и был понадежнее призрака коммунизма, реальность казалась страшнее. – Я же предупредил, – с укором молвил Гастрыч, обращаясь к школьным блондинам, и так, подвывернув, сжал им предплечья, что оба партнера присели в полуприсеве.

Младший Амбигуус решил дождаться, когда взрослые все объяснят ему сами. Нынче он в институт не пойдет, это дело виделось ясным.

– Мам, мне бы пожрать чего, – попросил сын, ибо его после марок и прочей отравы все так, сильнее и сильнее, пробивало на хавчик.

– Пожри, сынок, – с готовностью согласился вместо мамы сосед. – Видишь на кухне большую кастрюлю? Зацепи себе полстакана и выпей. Да в холодильнике пошарь, закусить.

Артур Амбигуус не без сомнения воззрился на бульон, похожий на тот, что остается после пельменей. Там плавали какие-то волокна.

– А это обязательно? Что это за варево?

– Без этого вообще никак. Ни крошки не получишь. И – в угол, на битый кирпич с каменной солью.

– Ну, добро, – младший Амбигуус был славен беспощадностью к себе и товарищам. Он мог употребить любой незнакомый продукт, хотя бы и в химической лаборатории.

– Полстакана! – напомнил отец. – Больше не пей, оставь.

– Да, – сын задержался на пороге, – совсем забыл. Белые точки там есть. Штук восемь. Похожи на грибные шляпки.

Гастрыч ликующе ударил в ладоши.

– Так победим! – проревел он ленинским броневиком. – Это они и есть! Ты иди, иди, завтракай.

Юноша выполнил в точности все, как ему было велено. Вытер губы ладонью, предварительно сплюнув мелкую брызгу.

– Супчик какой-то, – откомментировал он. – Стравить охота.

– Варенье забыла поставить, – всплеснула руками мать.

Амбигуус-младший подошел к холодильнику, отворил дверцу.

– Угу, – сказал он разочарованно. – Ну и хрена тут пожрать? Сыр уже с плесенью, – к стыду родителей, он взялся перечислять. – Масло пожелтело. Как охра, желтое. Яйца четыре штуки, воняют… сметана недельная… подвинься… вообще какая-то пакость, давно протухшая… это у меня не отравишься, а у вас – за милую душу, милые родичи… подвинься, тебе говорят! – он, наконец, обратил внимание на стоявшего рядом, тоже активно интересовавшегося содержимым рефрижератора.

Обратив такое внимание, он попятился и уперся в кухонный стол поясницей. Заведя руку за спину, студент стал нащупывать нож. Он увидел себя самого, Амбигууса-младшего, сильно проголодавшегося и не очень удивленного своим присутствием здесь, среди прочих Амбигуусов, да и гости его не смущали.

– Кто это? – прошептал первый.

– Где? – оглянулся второй.

– Я про тебя говорю, – уточнил Артур. – Откуда ты взялся? Ты брат мне?

– Брат, – заверил его двойник и выбрал, наконец, старинную сметану. Взял ложку, доел и тут же бросился на плантацию. Изнутри донесся щелчок: Амбигуус номер два заперся. То ли сметана была действительно несвежей, то ли пищеварительная система скопировалась не полностью, неудовлетворительно, но продукт не усвоился.

В дверь позвонили педиатры Кушаньевы.

– Очень кстати, – встретил их хозяин. – Наш ребенок остро заболел.

– Мы ничего не понимаем, – пожаловалась та, что была Кушаньева и которой суждено было сыграть важную роль в дальнейшем развитии событий.

– Сейчас поймете.

Артур Амбигуус-старший повел их к уборной и постучал в дверь.

Ответа не последовало.

– Ты живой? – крикнул Гастрыч, вставший позади.

Тишина.

– Ломай дверь, – приказал сосед, и сам же сломал ее ударом мамонтовой ноги. Внутри было пусто, но речь шла о самом помещении, чего нельзя было сказать о сосуде.

– Даже воду не слил, – укоризненно хмыкнул сосед, под настроение приветствовавший гигиену. – Да, полстакана – только соседку напугать. Иные нужны масштабы, иные пропорции и концентрации…