Русский американец - страница 4
-- Я и терпела, долго терпела, но теперь довольно, больше нет сил!
-- Что же поделаешь-то? Папенькина воля!
-- Я люблю отца, уважаю его... но все же... Ведь отец-то что делает, а?
-- Что же... он и в ответе. А тебе папеньку не след судить.
-- Да разве я сужу?.. Мне только жаль наших бедных крепостных... Папа зол и очень скуп... Он морит их голодом, а себе ни в чем не отказывает... Его поступки возмущают меня.
-- Любит тебя, Настенька, барин... крепко любит... Скупенек он, точно, да ведь все для тебя бережет...
-- Мне ничего не надо, няня, ничего! -- чуть не закричала взволнованная девушка.
-- Ну как не надо?.. Твое дело невестино.
-- Ни за кого я не пойду замуж. Да и кто меня возьмет, кто? За мной ни приданого, ни денег нет; отец только говорит, что для меня копит, а сам за мной ничего не даст.
-- Да тебя, родная ты моя, за одну твою красоту возьмут. Посмотри еще какой жених найдется, знатный, богатый...
-- Полно, няня! Женихам одной красоты мало. Ты это сама хорошо знаешь. Да и нечего про женихов говорить, я замуж ни за кого не пойду...
-- Неужели, Настенька, не пойдешь и за Алексея Михайловича? -- спросила Мавра, плутовато прищурив глаза.
-- Ты это про Намекина?
-- А то про кого же... Чем не суженый... Собой красавец, рода именитого и денег пропасть.
-- Только не у Алеши Намекина, а у его отца.
-- Да ведь все равно от отца к сыну деньги пойдут... Ведь его отец в могилу денег-то не возьмет.
-- Да, но Алеша Намекин мне не жених, -- с глубоким вздохом проговорила девушка.
-- Вот тебе на... А я думала... Мне, старухе, показалось, что тебе он пришелся по сердцу.
-- Алеша умный, красивый, а все же мне он не жених.
-- Да какого же еще тебе жениха надо? Королевича, что ли, заморского?
-- Нет, нет, Алеша -- не мой жених.
Настя подошла к окну и стала смотреть на улицу.
-- Барышня, Настасья Гавриловна, вам бы надо отойти от окна-то, -- тихо и с должным почтением проговорил незаметно вошедший в комнату Насти старик дворецкий. -- Смею доложить, по улице мимо окон всякий народ шляется и в окна глаза пялит.
-- Ну так что же? Пусть смотрят.
-- Смею доложить, неприлично-с...
-- Что такое?.. Как вы смеете мне замечания делать? Я сама знаю, что прилично, что нет...
-- Не по своей воле... Ваш папенька мне такой приказ дали...
-- Следить за мной? Следить за каждым моим шагом? Такой приказ дан?.. Ну нет-с! Я буду стоять у окна, буду...
-- Как будет вам угодно-с... Только смею доложить, ваш папенька-с...
-- Кто-то подъехал к нашему дому, -- не слушая его, воскликнула Настя. -- Какие чудные лошади!.. Вышел из саней... Подошел к окну... кланяется. Какой красавец!..
Девушка прильнула к стеклам и с любопытством смотрела на красивого и мощного Федю Тольского, который подъехал на паре лихих коней к заинтересовавшему его домику.
Он увидал в окне Настю и, пораженный ее красотою, захотел во что бы то ни стало проникнуть в домик и познакомиться с красавицей.
"Во-первых, я должен преклониться перед чудной красотой, а во-вторых, должен наказать того дворового, который обещал ко мне прийти и не пришел", -- думал Тольский, все сильнее и сильнее стуча в калитку.
Последние его слова относились к дворовому Прошке, который обещал прийти к Тольскому и рассказать ему о своем барине и о тех криках, которые слышал Тольский, возвращаясь из клуба. Однако Прошка не выполнил обещания не потому, что не хотел, но потому, что его не отпустил дворецкий, а уйти без спроса он не мог: ворота были на замке, и ключ был у дворецкого.
-- Что же вы тут торчите? Ступайте, прикажите отпереть калитку и спросить у того господина, что ему угодно? -- проговорила дворецкому Настя и, заметив его нерешительность, даже топнула ногой. -- Идите же исполнять то, что я вам приказываю!
-- Слушаю-с, иду! -- И дворецкий поспешно вышел. Ему пришлось отпереть ворота и впустить на двор непрошеного гостя.
-- Как ты смел, старый мухомор, морить меня у ворот? -- полушутя-полусерьезно заметил Тольский дворецкому.
Савелий Гурьич был мрачен и ничего не ответил на шутку.