Счастья тебе, Сыдылма! - страница 20

— Подождем. Тут приказывать нельзя. Надо разбираться, где приказать, а где и нет. Здесь мы с вами бессильны.

— Так-то оно так. Дамдин сам баран. За целый месяц не мог женщину заарканить. То ли робок, то ли красавиц любит? Ну, беда с таким женихом.

— Он знал, что она замуж собирается. И как ты, старик, рассуждаешь? Какая же женщина перед своей свадьбой в аркан, как ты говоришь, попадется? Где же, по-твоему, любовь?

— Любовь, любовь! О чем ты говоришь, ты же умный человек! Я своей жене тридцать два письма написал, а вместо тридцать третьего выслал деньги на дорогу — она и приехала с детьми. Да еще куда — от Томска километров двести в сторону. Да за месяц Дамдин мог на тысячу писем наговорить и тысячу ответов получить.

— Ладно, кончим этот бесполезный разговор, — засмеялся Бальжан Гармаевич. — Подождем.

— Ну, что ж, вырвалась Сыдылма. Упустили, не удержали. Знаешь, председатель, найду я ему русскую женщину.

— Где же ты ее найдешь?

— Да у нас в колхозе. Есть у нас такая. В прошлом году приехала, переселенка из Тамбовской области. Свинарка.

— Это Макарова, что ли? Феня?

— Ага, Феня. Душа у нее — как море. Всегда веселая, работящая, крепкая. Как ни тяжело с поросятами, а никогда не хнычет, не жалуется. Я с ней сам поговорю наедине — уж я-то знаю, как с русскими женщинами обращаться, будь уверен. Я договорюсь, а ты потом пошлешь ее к Дамдину, да не на месяц, а на год. Договорились? Свинарку-то ты всегда найдешь, дети дороже, чем поросята. Хорошо?

— Хорошо придумал. Только знаешь что: пусть Дамдин сам ищет себе жену, а то мы что-нибудь напутаем. Кого полюбит, на той пусть и женится. Да и откуда мы знаем, может, у него уже есть на примете.

Бальжан Гармаевич посмотрел на часы, и пальцы его дробно застучали по столу. «Понятно. Торопится куда-то», — подумал старик и подался к выходу.

Он пошел на свиноферму, что расположена за рекой, шел и что-то бормотал про себя, пуская клубы дыма из своей неразлучной трубки.

До свадьбы осталось меньше часа. Родственники уже собрались, когда пришел подвыпивший Илья. Он скрипнул зубами — теми, что у него еще остались, и сказал, раздельно выговаривая слова:

— Свадь-бы не бу-дет!

— Как не будет?

— Ты что — пьян?

— Говори толком!

— Не к месту шутишь.

На него закричали со всех сторон. Илья злобно прошипел:

— Изменила! Ее обманул оодон[11] Дамдин. Полдня уговаривал — бесполезно. Всех нас выставила на посмешище. Что будем делать?

Присутствующие молчали. Илья, красный, как рак, прошел к дивану, медленно сел.

— Ну, это уж совсем не по-людски, — пробормотал один.

— Это твое несчастье, что ее послали к Дамдину, — сказала узкоглазая женщина из угла.

— Председатель ее послал. Бальжан Гармаевич — хитрый мужик. Он потому и послал, знал, что из этого получится. С далекими соображениями послал, — подлил масла в огонь третий.

— Предвидел?.. Что он, бог, что ли, — недовольно проворчал лысый старик. — Умен, конечно, это не отнимешь. Да только сам ты, Илья, виноват. Как закатишься в бригаду — ищи тебя. Не нашел времени чаще приезжать?

— Все! Что упало, то пропало, — протянула женщина из угла.

Илья вдруг вскочил, сорвал с гвоздя веревку и кинулся на улицу. Парни за ним, как пущенные стрелы. Видимо, они сразу же настигли его и через две-три Минуты ввели неудачливого жениха в дом. Кто-то даже наподдал ему пинка. Лысый старик посмотрел на него и сказал:

— Это тебе неспроста, так оно и должно быть. Ты троих жен бросил, да еще каких! Вот теперь посмотри на себя ихними глазами, — и стукнул его по шее старческой ладонью. А родственники смотрели на него презрительно, и каждый готов был поступить так же.

А может, и правда, что Бальжан Гармаевич предвидел исход дела и не случайно послал Сыдылму к Дамдину? Да нет же, конечно, нет! Ведь и сами они, Дамдин и Сыдылма, не знали, что между ними постепенно и незаметно протянется прочная нить любви. Просто уж по привычке приписывают колхозники своему вожаку все добрые дела и не жалеют наделить его лишней долей остроумия и прозорливости. Ведь недаром столько лет гордятся они своим председателем перед соседями. А он самый обыкновенный человек, как все мы, люди. Ну, чуть умнее, чуть добрее, чуть опытнее и только. Да и сам Бальжан Гармаевич вряд ли мог точно ответить, предвидел ли он такое или нет. Может, и предчувствовал что-то хорошее, а может, и нет… Кто ж его знает?