Счастья тебе, Сыдылма! - страница 65

Долго еще путалась старушка в своих мыслях, пыталась разобраться, объяснить себе события последних дней. Но одно поняла она до конца: без Балмы не обойтись, не вырастить малыша, наследника рода Дугаровых, не выполнить клятвы, что дала она на могиле любимого мужа.

Жибзыма с трудом поднялась с постели, повернулась лицом к ящику — аптечке, подняла сложенные вместе ладони:

— Богом посланная, пожалей меня! Просит тебя грешная мать неразумного сына! Заклинаю тебя — вернись к своему очагу!

И вдруг перепугалась Жибзыма: что же она делает — молится женщине, осквернившей честь галзутского рода, простой чабанке!

— Господи, ты же видишь, — зашептала она, — не ради себя молюсь женщине, ради внука, ради сына — прости меня, если я грех совершаю.

Успокоилась старуха, угомонились ее тревожные мысли. Прилегла она рядом со спящим малышом и заснула — два маленьких существа, старый да малый…

Перед заходом солнца вернулся Борис с пастбища, расседлал коня, стреножил и в степь пустил. Едва вошел он в юрту, пожаловалась ему старуха:

— Вот что, сыночек, нет моих сил варить тебе да подавать. Я и неделю не протяну, свалюсь в могилу. Хватит ломаться, поезжай к Балме, проси вернуться в родную юрту.

— Я лучше Розе скажу. Дочь она или не дочь мне, а вам внучка. Пусть ухаживает за бабушкой. Я вижу, как вы измотались за эти два дня.

— Хочешь сказать, что это сын твой измотал меня? Причем тут два дня? Нет, сынок, не в двух днях дело, а в жизни моей и в той беде, что посетила нашу юрту. А ребенка ты не трогай. Приедет Ханда за ним, проси, чтобы усыновить позволила. Нет мне жизни без него. А к Балме поезжай, не тяни, слышишь? Пришло время женщин, они теперь жизнью управлять будут, так бог велел. Не стой на моих глазах, собирайся! Привези и Балму, и Розу привези.

А Роза, будто легка на помин, уже рядом, уже у юрты трещит ее мотоцикл.

— Здравствуйте, бабушка! Здравствуй, отец!

И увидела спящего малыша, бросилась к постели:

— Я так и знала! Знала, что бабушка добьется своего! Молодец, бабушка, просто молодчина! Да ведь он же как две капли воды — папка. Сразу видно — Дугаров!

Роза звонко смеялась, а Борис потемнел весь, стоял, опустив голову, сверлил взглядом землю — просверлить бы дырочку да тонкой струйкой утечь в нее под землю, от дочери подальше! А старуха обрадовалась внучке, в мутных от старости глазах засветились слезы счастья, когда увидела она, как ласкает внучка головку малыша.

— Тебя как зовут? Как зовут тебя, а? Скажи, скажи, — теребила она мальчика, а тот с любопытством смотрел на незнакомую тетю и палец сосал.

— Бабушка, это ты его привезла или папа?

— Мать его привезла. Через неделю приедет — забирать. Только если попросить ее — может согласиться на усыновление. Она, кажется, не против.

— Ой, давайте уговорим ее. Пусть будет нашим. Потешный какой! Бабушка, поедем с тобой к Ханде, уговорим ее.

Борис по-прежнему молчал.

— А вы знаете, с какой вестью я к вам приехала? А ну угадайте! Ни за что не догадаетесь! — отскочила она от кровати и заплясала, прихлопывая в ладоши. — У меня! Будет! Два! Бра-ти-ка! А?

Она обвела их сияющими глазами.

— Два! Понимаете, два! Этот и еще один — весной!

Бабушка смотрела на нее радостно, но в душе осуждала: «Совсем обрусела, и чего из-за такого пустяка шум поднимать. А может, и не радуется она вовсе, а издевается так ловко? Да нет, не может быть, не похоже». Борис тоже не одобрял такого веселья, хотел даже грубо остановить ее: «Кончай пылить!» — но побоялся ее острого языка — так может отбрить, что только держись. А до бабушки уже дошли последние слова Розы, и она теперь стояла в недоумении: «Откуда у нее будет еще один братишка? Что она мелет? Неужели Ханда снова забеременела? Да, да, да. Так вот почему она привезла к нам своего одхончика! Будет у нее еще маленький, лишняя возня, Жаргал ей — обузой станет. Это хорошо, это нам на руку. Очень хорошо!» И она не вытерпела:

— Что ты говоришь, Розочка, откуда еще братишка, с неба, что ли, упадет?

— Почти. Никто и не ожидал такого. Мама моя ждет ребенка, поняли? Она мне сама об этом сказала!

Жибзыма словно воскресла — и откуда силы взялись, — полезла к своей божнице, зажгла зулу