Серебряный остров - страница 72

— У нас ведь та стена школы, что в улицу выходит, совсем глухая, без окон, — пояснил Рудик. — Предлагаю оштукатурить ее и прямо на штукатурке сделать карту богатств Байкала. Чтобы сразу бросалось в глаза: не просто школа, а школа-музей!

Из всех карт, которые когда-либо видел Цырен, эта, без сомнения, была самая роскошная. Голубая гладь Байкала так и переливалась волнами, а горы казались выпуклыми.

— Само озеро, — продолжал Рудик, — будет поглубже, а горы и реки вылепим рельефом. Но главное — все обозначения сделаем не условными, а натуральными. Здесь добывается мрамор — встраиваем в штукатурку кусок мрамора. Здесь слюда — пожалуйста, Здесь лазурит — вот вам голубой камень. По железной дороге побежит электровоз, смастерим со Снегирем, а где поселки — домики поставим, деревянные или кирпичные. Чтобы все как в натуре…

— Вот это да! — пришел в восторг Санька. — Сам придумал?

— А то?! Смотрите, горячие источники — засадим в штукатурку осколки стекла, чтобы блестели. Порт — краны и корабли…

— Молодец, Рудик! — счастливо засмеялась Валюха, будто карта уже красовалась на двухэтажной стене школы. — Только еще к$к посмотрит на это Павел Егорович. Он же сто раз твердил, что денег не хватает, а такую карту отгрохать — не дешево.

— Да мы сами, — загорячился Санька. — Пусть бы только разрешили! Насядем на стену, как муравьи…

— Павел Егорович поддержит, — рассудил Цырен. — Я только вот чего не пойму, Рудик… — Цырен хитро подмигнул Саньке. — Тут у тебя рыбки нарисованы. Если ты думаешь натурального омуля приклеить, очень скоро от нашей карты душок пойдет…

Рудик даже не обиделся.

— Рыбок сделаем из фольги. Целый косяк. А тайгу надо зверьем заселить. Еще не придумал из чего.

— А если из меха сшить? — предложила Валюха.

— Не годится. Дождь, ветер — за год сгниют. А музей на века.

— Придется из дерева резать, из коряжек, — нашелся Санька. — У Маринкиного отца, видали, разные звери из корней стоят на полке?

Валюха покосилась на него, хотела что-то сказать, но промолчала. Цырен, которого так и подмывало скорее перейти к делу более важному, сунул руку за пазуху.

— Принимается единогласно. С добавлениями и замечаниями. А у меня тоже есть кое-что для вас… — И он небрежно бросил на стол драгоценную восковку. Санька расправил ее — и все четверо склонились над новой картой Байкала.

— «Ольхонъ», — прочел Рудик. — Почему с твердым — знаком?

— А я знаю? Так было написано.

— «Усть-Баргузинъ»… «Горячинскъ»… Карта дореволюционная. А что обозначают эти крестики, кружочки, стрелки?

— В том-то и вопрос! Думаю, — Цырен понизил голос до шепота, — карта имеет отношение к верблюдам Чингисхана. И сокровищам Отрара.

— К сокровищам кого? — не понял Санька.

— Не кого, а чего! Отрара! — И Цырен рассказал, друзьям таинственную историю древнего города.

— Да-а-а, — протянул Рудик. — Вот так карта! Всем картам карта! Как же к ней подступиться?

— Дед знает кое-что. Но сказать не хочет. Боится, полезем искать и снова попадем в какую-нибудь переделку… вроде пещеры. Так что от него помощи не жди. Надо самим…

— Постой, постой! А где ты ее откопал?

— У деда и откопал. Он ее хранит как зеницу ока. Под замком. Но я все же успел свести.

— Успел… из-под замка? — насмешливо переспросил Рудик. — Ты хоть представляешь, как это называется?

— Представляю. Но другого выхода не было.

— Сейчас не в этом дело, — торопливо вставила Валюха. — К тому же воспитательная работа уже проведена. Он осознал…

— Как же, осознал, держи карман шире! Не знаю я его!

— Стырил, выходит? — как всегда, с опозданием сообразил Санька.

— Погодите вы! — Цырен попятился в угол под напором наседавших на него товарищей. — Я же не нарочно… не во вред деду… Я же люблю его, сами знаете… Наоборот, с пользой, Найдем клад — деду отдадим, порадуем старика. Все-таки его заслуга…

Тут поднялся такой гвалт, что Цырена пот прошиб. Ребята не верили ему. Даже Валюха, которая как будто поняла и простила. Это оказалось куда больнее, чем несостоявшаяся руготня деда. Цырен уже собрался было забрать карту и хлопнуть дверью, когда Санька рассудительно произнес:

— Ну, будет! Так можно до утра галдеть. Осознал, не осознал — не выбрасывать же теперь карту.