Шипы и розы [СИ] - страница 12

— Пойдем посмотрим на твою мать.

Девушка молча кивнула головой.

Кэролайн долго смотрела на Эмили, которая металась по кровати, сбивая простыни и что-то бормотала. Сейчас ее слова звучали четче и были более понятны, чем раньше. Дэзи прислушалась и уловила:

— Генри, давай уедем отсюда. Генри, пожалуйста, сделай это для меня. Мы должны уехать.

Девушка выпрямилась и сжала кулаки.

— Так, — Кэролайн подошла ближе, — это ты положила ее сюда, Дэзи?

— Да, тетя.

— Лиз помогала тебе?

— Нет. Она боится подходить к больным, чтобы не заразиться. Она убежала.

— Дрянная девчонка. Убежала, когда у нас каждые руки на счету. Кто будет ухаживать за больными?

— Я помогу вам, тетя. А Лиз вернется. Она, наверное, прячется где-нибудь в доме.

— Я ее высеку, — заявила Кэролайн угрюмо, — пойдем обедать.

— Я не хочу есть, — Дэзи закусила губу.

— Надо, — отрезала женщина, — хочешь — не хочешь, тебя никто не спрашивает. Ты что же, собираешься раньше времени протянуть ноги?

Дэзи вздохнула.

— Хорошо. Вы правы, тетя. Вы все знаете.

— Ты думаешь, я всю жизнь только тем и занималась, что ухаживала за больными? — раздраженно заметила Кэролайн, — нет. И терпеть этого не могла. Но должен же кто-то это делать.

— Да, — согласилась девушка, — должны мы.

— Молодец, девочка. Пошли обедать.

Что они и сделали.

После того, как они пообедали, Кэролайн вернулась к больным, а Дэзи отправилась на поиски Лиз. Она обошла весь дом и с трудом отыскала служанку в дальней каморке, где хранились продукты. Там было темно, и девушка не сразу заметила съежившуюся в уголке фигурку.

— Лиз? — спросила она, — что ты здесь делаешь?

Ответом было лишь тихое бормотание да тягучий стон.

— Лиз! — настойчиво повторила Дэзи, подходя ближе, — что с тобой?

Она наклонилась над девушкой и дотронулась рукой до ее лба. Он был горячим словно печка.

Дэзи отшатнулась назад, ударившись спиной о полку и уронив ее. На пол посыпались мешочки и баночки. Не обращая на это внимания, она выбежала из кладовой и со всех ног помчалась наверх.

— Тетя! — закричала она, вбегая к Кэролайн, — помогите мне, я одна не справлюсь.

— В чем дело, девочка? — осведомилась женщина, поворачиваясь к ней, — что там, пожар, наводнение?

— Лиз заболела. Она лежит в кладовой. Я нашла ее там.

— Проклятье! — выругалась Кэролайн, — это будет похуже потопа. Сперва твой отец, потом Эмили, теперь Лиз… Кто следующий, хотела бы я знать!

Они вышли в коридор и молча отправились за Лиз.

Совместными усилиями перенесли ее в комнату и уложили на постель. Кэролайн в задумчивости потерла переносицу. Волосы свешивались ей на лицо.

— Что же нам теперь делать, тетя? — тихо спросила Дэзи.

— Что делать? Работать! — рявкнула та, — работать, если не хочешь совсем спятить! Поняла?

— Да, тетя, — согласилась девушка и отправилась убирать со стола.

Время для Дэзи летело незаметно. Дни сливались в один, и ей трудно было сказать, сколько же их прошло с тех пор, как заболели ее родители. Она не замечала времени, погруженная в непривычные доселе дела. Девушка училась растапливать печь, готовить, носить воду из колодца и мыть посуду. Временами она таскала наверх подносы для больных и тети Кэролайн, которая заявила, что ни к чему накрывать на стол для них двоих, это лишняя трата времени. Она, Кэролайн, может спокойно поесть у себя в комнате, а Дэзи — на кухне.

Так они и делали. Дэзи не знала ни минуты покоя. Она не хотела ни о чем думать, потому что знала, что если хоть ненамного остановится и оторвется от работы, то впадет в истерику или оцепенение. А если это случится, то девушка уже никогда не сможет помогать тете ухаживать за больными.

Приготовив все необходимое, Дэзи брала в руки тряпку и приступала к уборке. Кухня у нее сверкала чистотой, комнаты больных были настолько стерильны, что туда было страшно заходить. Она смела пыль в холле и коридорах, протирала перила на лестнице, мебель, окна.

Кэролайн, видя, что племянница не имеет свободной минутки, забеспокоилась:

— Дэзи, — сказала она как-то, — брось ты эту уборку. Тебе нужно отдохнуть. Ты посмотри на себя. Бледная, худая, словно щепка. Скоро совсем свалишься.