Следствие… Том 1 - страница 30

— Всё! — ответил секретарь, скороговоркой перечитал последнюю строку, заглянул на обратную сторону бумаги. — Всё, больше ничего.

— Какая наглость! — прорычал герцог.

— Это неслыханно! — с налитым кровью лицом поддержал его Суффолк, схватил бумагу и перо, принялся что-то писать, злобно бормоча. — Возомнила себя посланницей Бога и диктует нам свою волю! Я тоже могу писать. И получше тебя, грязная девка! — Он закончил писать и протянул бумагу французскому герольду Мишелю Картушу. — Ступайте обратно и передайте своей арманьякской ведьме это письмо. Идите! Вас проводят!

Мишель Картуш вышел из помещения. Во дворе его ожидал Анри Ла-Рош. Они сели на коней отправились в обратный путь. Их провожала группа английский солдат во главе с офицером.

— Мишель! — услышал из-за спины Картуш и обернулся.

— Вы меня окликнули? — спросил герольд английского офицера.

— А что, ты меня не узнаёшь? — спросил тот.

Картуш остановился и, пристально глядя на странного англичанина, спросил:

— Эжен де Лос?

— Он самый… Ты удивлён?

— Ещё бы, конечно. Как ты попал сюда?

— Проще не бывает. Сел на коня и… Вот я уже тут.

— Так… Ты… предатель?

— Почему, предатель? Наш король Генрих, потомок Генриха Плантагенета. А тот был таким же французом, как и мы с тобой. Кстати, весь королевский двор говорит на французском. И никто с тобой не говорил по-английски. Сейчас мы владеем большей половиной Франции. На нашей стороне большая часть французского дворянства. Кузен вашего дофина герцог Бургундский Филипп тоже с нами. Нам тоже впору называть вас предателями, но мы называем вас глупцами. Вашему Карлу Валуа нечем платить жалованье, а здесь я получаю его исправно, да ещё с надбавкой. Оставайся, Мишель, не пожалеешь.

— Нет. Картуш никогда не предаст того, кому однажды присягал.

— Однако ты чудак. Оставайся, другого такого случая не представится. Через неделю, через месяц, или два Орлеан падёт и вашему Карлуше придётся или бежать на Сицилию, или, склонив глупую голову, сдаться. И он ничего не потеряет. Он останется герцогом. А ты — нищим!

— Не говори так про моего короля!

— Да брось ты, он королём никогда не был и не будет. Неужели ты этого не понимаешь? Этого не допустят те, кто его окружает. У него же папа был сумасшедшим!

— Замолчи!

— Переходи к нам!

— Ты — негодяй!

— Оставайся!

— Прощай! — зло бросил Мишель Картуш под ноги де Лосу и отвернулся.

— Взять его! — приказал де Лос и солдаты бросились на Мишеля.

— Вы не смеете хватать герольда! — закричал Анри Ла-Рош. — Испокон веков герольды были неприкосновенными! Ещё не один варвар не осмелился нарушить эту священную традицию!

— Ладно, ладно, Ла-Рош, успокойтесь и ступайте, пока вам не спустили штаны и не надели их на голову. А Картуш не умрёт. Он только посидит немного в подвале Турели да подумает о настоящем и будущем!

— Уже полдень, а герольдов нет! — сцепив кулаки у подбородка, сказала Жанна, нервно расхаживая по комнате.

— Неужели погибли? — отозвался от двери Паскерель и оглядел присутствующих.

— Не должно быть. Такого ещё не случалось, — ответил спокойно де Олон, сидя за столом. — Но я готов повторить их миссию.

— А если они стали заложниками? — не отходя от окна, повернулся к нему Пуланжи.

— Ничего не могу ответить и предположить, — вытянув руки поперёк стола, ответил де Олон и повторил. — Такого ещё не было. Герольды неприкосновенны!

— Солдаты привели от восточных ворот двоих бродяг, — доложил вошедший паж.

— Может быть от Ренарских? От западных? — спросила Жанна.

— Нет, от восточных, Бургундских, — упорствовал паж.

— Так это они? Герольды?

— Нет, не герольды. Бродяги. И оба нагло заявляют, что они братья Жанны.

У Жанны глаза заискрились от удивления.

— Пусть приведут.

Солдаты ввели бродяг. Жанна весело рассмеялась, узнав братьев Жана и Пьера.

— Откуда вы взялись и как сюда попали?

— Отец послал нас за тобой, чтобы… — Жан запнулся.

— Чтобы мы догнали тебя, и… — продолжил Пьер и умолк.

— Чтобы мы тебя догнали и… и… — мучился, но не мог договорить Жан.

— И утопили, — наконец выжал из себя Пьер.

Все — Пуланжи, де Олон и Паскерель — с выражением крайнего удивления уставились на них.