Стихи 1984 – 2016 - страница 43

тишине за границами боли, а глянут вниз -

что иван им, что табурет, что тигор.

вот и рисуют нас, забывая то этих, то тех,

с лишними головами, членами, с лампочками в глазах,

с заштрихованной памятью, стоящих на пустоте

с деревьями и домами, и яростным небом за.

2008

Слоящийся как дым, такой же серый шепот:

из дома выйдешь, оглянешься - уже в топкой

земле по крышу он, и сверху дерева.

Как невысокий холм, где ни жильцов, ни духов,

ни памяти в камнях. Потом вот так же рухнут

и оплывут любовь, потом отец и мать,

отчизна хищная, и это я и то,

их имена, их время - а потом с кустом,

растущим на спине, уже по грудь в земле,

вдруг просыпаешься: окно открыто в лето,

никто не умирал, глаза болят от света,

что, словно лодочка, качается на мгле.

2008

под небом синим, под небом розовым, под черным ли, золотым,

под темно-зеленым донным с люминесцентными карасями,

под небом из мха и усталого камня, из слежавшейся темноты -

слоистой, с отпечатками глаз и листьев, секретиками стеклянными.

небом с мутной фольгой золотой со спрятанными внутри:

именами, головками одуванчиков, клятвами, отрезанной прядью,

с чуром над и под, на сто лет вперед, и порез горит -

а впереди молчат и стоят в темноте, молчат и подходят сзади.

и вот уже наверху разворачиваются и вспыхивают дары -

сбывшиеся сокровища, обещанья дождавшиеся срока

под столбнячным стеклышком, что, в общем-то, выглядит изнутри

точно таким же - быстро темнеющим, с огоньками, совсем далекими.

2008

Сулиме

словно вселенная сделана здесь, в одичавшей деревне

(долгие зимы вообще рукодельны): два синих пятна

на розоватом овале и долгие ноги - суть дева,

желтый квадрат в темноте - суть окно, что горит допоздна,

белка как рыжая клякса в зеленом игольчатом мраке.

...якорь моряк запоздалый волочит, земля далека.

рыбы выходят навстречу, затворами лязгают раки -

прячут звезду под водой, не пускают домой моряка.

бедный ложится на воду и плачет о дальних, печальных,

беличьих диких лесах с деревенькой безумной той,

где его дева по глади выводит окьян изначальный,

полный нелепых чудовищ, с горящей из бездны звездой.

2008

человек стоит на подземном перроне и видит, как из стены

выходит черная надпись, собака с волочащейся цепью,

двенадцать опоссумов - и зверь, у которого две спины,

перестает ему думаться - потом он как будто слепнет,

точнее вдруг прозревает и видит, как белая надпись ревет

возле лица, останавливается, он заходит в нее как в поезд,

а потом все стихает, лишь ветер подземный рвет,

треплет глинистый воздух, на мазутном чаду настоянный.

2008

электрический ветер вращает пустых собак

расцветают неверным холодным огнем предметы

чОрный бешеный робот свистит в жестяной кулак

хроматический вздор нехорошая все ж примета

глубоко под землей продолжают ныть поезда

семь слепых генералов белесо сидят над конвертом

с истлевающим словом да тихо висит темнота

рукокрылая тень в спертом воздухе их бессмертном

и вода заливая подвалы обходит их

их обходят дозором крысы и робот чОрный

спит у них на пороге и зябнет такие сны

страшно ему нестерпимо ему и здорово

2008

говорю не смотри у любой красоты есть жильцы

ткни в открытку где рай ну а там белоглазая ярость

там рычащий ковер из существ там дымы ядовитой пыльцы

прорастающей в мозг чтобы по облакам лучезарным

подтянулися воинства ангелы вышли на край

надудели жнецов и пошли себе дальше мудилы

и такое приволье что ну прям ложись помирай

в тошноте словно смерть завязалась внутри и родилась

2008

в перелетные сны головой,

что ты вспомнишь, болтливая глина -

нонпарель и петит дождевой,

истлевающий свист соловьиный.

чем оттуда покажется жизнь -

парадиз, зиккураты из лавы,

борозда, по которой визжит

плуг из камня, стозевно и лайя.

переливы виниловой тьмы,

выдох-вдох в колком воздухе лютом,

а спохватишься, где они мы -

круглый мир, говорящие люди.

2008

мир не круглый. это несколько белых линий

с метками лондон брюссель мухосранск мадрид

ксанаду москва мачу-пикчу китеж под морем синим

морось помех за которой кто-то медленно говорит

где вы гулкие города подводные колокольни