Суздаль. Это моя земля - страница 55

Начала не обращали никакого внимания на ангелов.

— Как нам загладить свою вину? Мы готовы понести наказание, — добавил Ишим.

— Оставим вас здесь, — безэмоционально отчеканили Начала.

— Простите, здесь — это где? — спохватился Табрис.

— Здесь — это в Суздале.

— Надолго?

— Ну этого мы не знаем. Найти дорогу обратно вам придется самим. Всё ангельское сообщение будет отключено.

— А как же мы сможем выбраться, если мы вдруг окажемся в переделке?

— Табрис, ну вот тут вам и пригодится ваша знаменитая смекалка. Как генеральному директору «Росгаза» организовать вечеринку века вы придумали, вот и тут разберётесь. А то все такие молодцы в Москву на всё готовое ехать, а вы давайте — на периферии поработайте. — Начала развернулись и последовали по дороге к воротам, ректор семенил следом.

— Так как же нам всё-таки вернуться? — прокричал в ответ Ишим.

— Выход обычно там же, где и вход, — резко бросил ректор и вышел вслед за Началами.

Перед глазами ангелов массивные двери в ту же секунду закрылись и исчезли, поля с огурцами поредели на глазах, набережная обросла брусчаткой.

[7]

Ангелы оказались у входа в Гостиный Двор теперь уже настоящего Суздаля. Вдоль дороги стояли многочисленные палатки с предметами народного творчества. Около палаток толпились туристы. На пригорке щипали траву гуси, их звонкое и отчётливое «га-га-га» вплелось в звон суздальских колоколов, зазывавших на вечерню. Каждый новый звук всё глубже погружал закадычных друзей в их новую реальность. Они-то рассчитывали на то, что их пожурят и на худой конец отправят лет на пятьсот в какую-нибудь тьмутаракань. Но, похоже, терпению ректора пришел конец.

— Так что делать-то будем? — отрешённо спросил Ишим.

— Как что? Как обычно. Осмотримся, найдём каких-нибудь девок местных, построим глазки, они нас приголубят, решим вопросы с жильём, потом займёмся всем остальным, — ответил Табрис. — Судя по всему, с мужчинами здесь не очень.

Он огляделся по сторонам — священник, водитель, продавец медовухи, а все остальные — женщины уверенного бальзаковского возраста и маленькие дети.

— Молодёжь явно тут не задерживается, — осмотревшись, сказал Ишим.

— Простите, а где тут у вас Центральная площадь? — обратился Табрис к одной из проходивших мимо девушек. Девушка никак не отреагировала и прошла мимо.

Ишим тут же подскочил к другой девушке с тем же вопросом, но и она прошла мимо. Друзья посмотрели друг на друга с недоумением. Неужели их ангельские чары больше не работают? Неужели их лишили даже этого?

— Табрис, берегись! — внезапно прокричал Ишим. Прямо на него ехал микроавтобус с китайским флажком на лобовом стекле. Ишим успел отпрыгнуть, а Табрис так и остался на месте. Повозка прошла сквозь него.

— Всё хорошо с нашими чарами, только мы невидимые, — в ужасе сказал Ишим.

Он попытался взять тряпичную куклу с сувенирного лотка, но рука прошла насквозь. Гусь, пробегавший мимо, остановился на секунду, посмотрел на ангела с удивлением, оббежал вокруг него несколько раз и ущипнул за щиколотку.

— Ещё лучше… мы невидимы для людей, но нас видят гуси. Что за чертовщина? — уточнил Ишим.

— Так, надо валить отсюда, пока его пернатые друзья не понабежали, — скомандовал Табрис и указал на небольшой пригорок рядом с Гостиным. — Давай туда.

Два друга присели на пригорок. Солнце стояло в зените, вода в Каменке переливалась всеми цветами радуги. Ангелы сидели и наблюдали за движением воздуха.

— Таким макаром, москвичи, от ваших костюмчиков «Бриони» ничего не останется, — внезапно прогремел голос за их спинами. — Не то, чтобы они у вас в товарном виде, но всё равно будет жаль. В наших краях такие не купить.

Ангелы синхронно обернулись назад.

— Да, да, соколики, я с вами разговариваю, — улыбаясь сказал пожилой человек довольно потрёпанного вида. Волосы на голове торчали в разные стороны, всклокоченная борода давно не стрижена, а хитрая ухмылка не сходила с круглого загорелого лица.

— То есть, вы нас видите? — с интересом спросил Ишим.

— Выходит, что так. Только я-то вас и вижу. Да вон гуси те, — рассмеялся старик.

— А вы, собственно, кто?

— Дядя Миша я. Местные так кличут.