Тайна банкира. Красная мантия - страница 47

— Но ведь он прежде любил же работать в этой комнате в северном флигеле?

— Да, а вот то мне и не верится, что Калеб встретил там привидение.

— Почему же так?

— Да потому, что мистер Гудвин находился в тот вечер в своей конторе и никакое привидение не решилось бы показаться при ярком освещении и еще вдобавок когда у хозяина сидел гость из столицы.

— Этот гость, значит, приезжал поздно вечером?

— Да, уже почти ночью; мы сидели с племянницею под деревом в саду и видели, как он взошел в столовую, где сидели в то время за столом мистер Гудвин и Даниельсон. Мы заметили, что он требовал что-то очень настойчиво и был очень взволнован. Когда же приказчик отправился в Гертфорт, мистер Гудвин и гость пошли в библиотеку, а там по коридору в северный флигель.

Волнение Лионеля было ужасно.

— А что же было дальше? — спросил он мистрисс Бексон.

— А после мы ходили целый час по саду и страшно испугались, когда увидели неожиданно перед собою Якова Даниельсона. Нас особенно поразило волнение, выразившееся на лице этого человека, всегда спокойном. Он спросил, не видели ли мы, куда девался гость и услышав, что нет, ушел, очень поспешно. Нас бросило в озноб, и меня и племянницу, хотя на дворе было очень жарко: так страшен показался нам вопрос Даниельсона: не видели ли мы куда девался гость?

— И вы в самом деле не видали его после того? — спросил Лионель.

— Нет, он ушел, вероятно, также тихо, как и пришел.

— И ваш брат Калеб заболел в ту же ночь воспалением в мозгу.

— Да, в ту же ночь.

— Признаюсь, — сказал Лионель, — этот страшный северный флигель возбуждает мое любопытство и хотя я не безусловно верю привидениям, я бы охотно расследовал тайны этого флигеля. Возможно ли мне пробраться туда?

— Нет, — отвечала домоправительница, — ключи от него не выходят из рук мистера Гудвина.

— Но ведь слуги ходят же туда иногда для уборки комнат?

— Никогда, — возразила она, — мистер Гудвин желает лучше, чтобы пыль лежала там грудами, нежели чтоб кто-нибудь привел в беспорядок лежащие там бумаги. Это строение уже очень древнее, — добавила домоправительница, — под ним много подземных ходов, а под северным флигелем есть огромный погреб, в котором может уместиться едва ли не целый полк.

— Я уже давно заметил этот грот, — воскликнул Лионель.

— Он теперь завалился, но если пройти за ним, то можно легко добраться до лестницы, ведущей в еще более глубокий вход, который, как я слышала, соединяется с погребом; но едва ли кто бы решился взойти в этот ход, не узнавши вперед, в каком он состоянии. Едва ли даже знает об его существовании сам мистер Гудвин. Если же вы решитесь спуститься в него, вы должны прежде сообразить все опасности такого решения.

Лионель весело засмеялся.

— Не думайте, пожалуйста, что я по доброй воле решился бы подвергнуться подобной опасности. Я желал бы, конечно, увидеть хоть раз в жизни какое-нибудь привидение, но я не хочу ради даже всех существующих привидений рисковать своею жизнью. Нет, хотя я не трус, а право не желаю умереть под развалинами вашего подземелья.

Но не так рассуждал на деле Лионель.

Когда Виолетта проснулась, солнце ярко светило в старинные окна. Сон не успел утишить лихорадочного волнения, вызванного в ней событиями вчерашнего дня. Она в первую минуту не поняла еще, где она находилась, но память ее скоро напомнила ей обо всем происшедшем, и Виолетта живо подбежала к окну, чтобы увидеть местность этого дома. Вид был не привлекательный, ее глазам представилась болотистая равнина, которую пересекала аллея из тополей, та самая аллея, по которой она въехала в замок. Долго смотрела Виолетта на всю эту унылую и бесцветную картину; потом она набожно сложила руки и проговорила с теплым упованием: «Нет, Господь защитит меня ради моей матери»! После краткой молитвы Виолетта оделась и стала ждать, что будет, с таким же спокойствием, как будто сидела в гостиной своей матери. В то время, когда Виолетта искала напрасно разгадки всего этого странного дела, в ее комнату взошла старушка домоправительница и поставила перед нею простой, но вкусный завтрак. Виолетта обратилась к ней с просьбою разрешить ее недоумения, но старуха отвечала ей только дружеской улыбкой и собралась было уйти из комнаты; но дойдя до порога, она остановилась: «мужайтесь, дитя мое, — сказала она, — помощь может быть ближе, нежели вы думаете! На свете не без добрых людей!»