Темная вода - страница 19

— Один раз он уже пытался тебя убить.

— Это не он. — Ричи едва не закричал, но сдержался. — Ты это знаешь, Митос. Веришь ли ты этой хрени об Аримане — неважно, но ты знаешь, что это был не он. — Выражение лица Митоса было скептическим, и, если совсем честно, Ричи не поручился бы, что сам в это верит.

— Он или не он — это важно? — спросил Митос раздраженно, а взгляд его зеленых глаз говорил: «Мне приходится иметь дело с невежественными детьми». — Мы понятия не имеем, что произошло прошлой ночью, но знаем, что он — что бы он ни утверждал — пытался тебя убить. Ты правда хочешь остаться и посмотреть, попробует ли он снова?

Ричи чувствовал себя в ловушке. Он опустил руки и покачал головой. Это шло против всех его инстинктов — вот так оставить Маклауда.

— Я прошу тебя как друга, — сказал Митос. Ричи недоверчиво посмотрел на него. — Хорошо. — Митос закатил глаза. — Если ты не можешь поверить, что меня волнует, жив ты или умер, то поверь этому: если бы Маклауд убил тебя прошлой ночью, это разбило бы его сердце. Я прошу тебя уйти, как ради него, так и ради себя.

Боль, пронзительный крик, поселившиеся в мозгу, уменьшились настолько, что Ричи смог думать ясно. Он догадался, что Маклауд далеко ушёл, спустился на улицу. На самом деле Ричи казалось, что он может указать не глядя, без каких-либо реальных знаний, точное положение Маклауда. Митос стоял прямо перед ним, но даже если бы Ричи закрыл глаза, то знал бы до миллиметра, как далеко от него находится Митос. Это было как зуд в затылке — точное знание.

Он вздохнул.

— Хорошо. Но обещай, что поможешь ему.

Митос кивнул:

— Мы сделаем что сможем.

Два часа спустя Ричи отправился на такси в аэропорт. Путешествуя по парижским улицам, он точно знал положение каждого Бессмертного в городе. Если он оборачивался лицом к Сене, то узнавал, где в большом городе находится Маклауд. Это походило на яркое пятно, горящее вдалеке. Он не понимал, как он узнавал это, но знание появлялось сразу, стоило ему хоть как-то сосредоточиться. Отличается от Зова Бессмертных, но по сути то же самое.

Ричи не мог сказать, верил ли он в реальность Аримана, но, уже сидя в самолете, воображал, что слышал низкий рычащий смех и ощущал нечто, дышавшее ему в затылок.

Самолет помчался по взлетной полосе. Инерция прижала Ричи к креслу, они поднимались в воздух, и яркая лента Сены становилась все уже и уже. Прошло более двадцати лет, прежде чем он снова увидел Маклауда.

Поначалу казалось, что это типичный спортивный бар — шумный и переполненный школотой. Направляясь ко входу и уворачиваясь от надравшейся парочки, которая беспорядочно слонялась по парковке, Ричи дышал на замёрзшие пальцы.

Бильярдные столы были сдвинуты, чтобы освободить посреди зала большое открытое пространство, по одну сторону которого установили два стола для пивпонга[4]. В глубине Ричи заметил несколько компаний, играющих в дартс. Музыка стала громче, и Ричи потребовалось десять минут, чтобы заказать пиво. Всё выглядело нормальным, но зуд в затылке говорил иное. Давящая, сдержанная сила, находившаяся на глубине нескольких футов под землёй, следила и выжидала. Он почувствовал это и отметил место спуска в подвал недалеко от входа в коридор к туалетам. Но других Бессмертных здесь не было. Ближайший был ещё в паре миль отсюда.

Ричи давно перестало удивлять, откуда ему это известно. На нынешний момент он допускал, что знает относительное положение каждого Бессмертного инстинктивно. С того парижского события, что бы ни случалось, знание так и сидело в его мозгу. Раньше это сводило его с ума, но он научился распутывать клубок конфликтующих инстинктов, которые предупреждали его каждый раз, когда поблизости оказывался Бессмертный. В норме он попросил бы совета у Маклауда, и вместе они смогли бы выяснить, что произошло. Но такой вариант уже был невозможен. Ричи звонил Джо, но едва начав разговор понимал, что не сможет обременить этим Наблюдателя. Если бы тот знал, что у Ричи есть эквивалент GPS-координат каждого Бессмертного в мире, возможно, внутри его мозга… он боялся того, что это может значить. Он доверял Джо, но не доверял Наблюдателям. Оставался Митос.