Темная вода - страница 42

В дверь, которую никто не удосужился закрыть, без стука просунулась новая физиономия. Род её обладателя, несомненно, имел корни где-то в Азии.

— Что тебе, Ву? — устало спросил капитан, отчаявшись продемонстрировать гостю города отличную дисциплину в участке.

— Прошу прощения, шеф, — сказал Ву с неподражаемой безмятежностью, — но у нас труп. В банном халате и одном тапке, представляете?

Умершего ели. Не просто убивали, рвали и калечили, а именно ели. Если кто-нибудь хоть раз видел, что остаётся после трапезы койотлей или, скажем, потрошителей, то уж точно не ошибётся. Хэнк и Ник видели это не раз, поэтому даже не задавались вопросом, что произошло. Тело бросили на просёлочной дороге, его обнаружил житель пригорода: чуть не переехал, возвращаясь домой.

Дункан Маклауд, по идее, не должен был видеть раньше ничего подобного, но в обморок не падал, дурным голосом не верещал и глупостей не изрекал. Присев на корточки, рассматривал кровавые клочья, оставшиеся на месте лица, огрызок правой руки, какие-то склизкие красные сопли, орнаментировавшие некогда белый банный халат. Много внимания уделил босой ступне, покрытой коростой подсохшей грязи. Щурился в неверном свете полицейских мигалок и фонариков. Полы его длинного бежевого плаща — к вечеру резко похолодало, прошёл дождь, и Маклауд попросил заехать в гостиницу, чтобы утеплиться — мокли в луже. Вот тоже странно. Человеку сказали, что его друг, возможно, убит, а он думает о том, как бы не замёрзнуть на опознании. Конечно, пять минут погоды не делают, покойники — не тот контингент, что сбегают в неизвестном направлении (хотя прецедент был), но всё же, всё же…

— Это не он, — сказал Маклауд хрипло, и эта хрипота Ника Бёркхарда порадовала, потому что, не будь её, Маклауда стоило бы арестовать сразу же.

— На халате логотип отеля, — напомнил Хэнк. — Рост, весовая категория и цвет волос сходятся с ориентировкой. Почему вы так уверены, мистер Маклауд?

Обычно Хэнк был куда участливее с друзьями покойников, но деловитое спокойствие произвело впечатление и на него.

— У Адама… у мистера Пирсона над ключицей должен быть шрам, вот здесь. — Маклауд показал, где именно. — Волосы всё же немного светлее. И он никогда не ходил пешком столько, чтобы нажить такие мозоли на ногах. Ленивый он.

Ник тоже присел на корточки. Да, мозоли знатные. Обратили бы на это внимание в морге? Сопоставили бы с люксовым номером отеля с джакузи и расширенным ассортиментом бара?.. И можно ли вообще делать какие-либо выводы из этого сопоставления?

А в то же время — кто подтвердит, что Маклауд не врёт? Что он действительно настолько близко знает пропавшего Пирсона, чтобы судить о его шрамах? И есть ли ему какой-то интерес в том, чтобы опознать или не опознать тело? Копать и копать…

— Он мой друг, — негромко сказал Маклауд. — Много лет. Если не верите, сличите отпечатки пальцев с теми, что в номере. На одной руке уцелели.

Мысли он читает, что ли? Но идея и впрямь из тех, что плавает на поверхности, и копу стыдно не подобрать её первому. Хотя такое самообладание не может не настораживать.

— Благодарю вас, мистер Маклауд. Эксперты обязательно этим займутся, — сказал Ник официальным голосом.

Какое-то время они втроём молчали, стоя в сторонке, чтобы не мешать работе экспертов и санитаров. Постепенно место происшествия пустело, машины разъезжались одна за другой. Через полчаса у полощущейся на ветру заградительной ленты осталась только авто Бёркхарда.

— Его убили не здесь, — негромко сказал Маклауд. Он как-то странно сутулился и старался держать в поле зрения обоих оставшихся с ним копов. Кожа его переливалась дорожками голубоватых искорок, которые видел только Ник. — Сюда притащили мертвеца, чтобы нашли поскорее. Чтобы искали убийцу, а не Адама. Опять же способ убийства… Имитация нападения дикого зверя, чтобы уничтожить лицо и кусок кожи, где должна быть особая примета — татуировка.

Ник машинально кивнул. Он пришёл к тем же выводам. Интересно, если расстегнуть кобуру, этот тип нападёт? Он по всем признакам должен быть опасным противником, но вот насколько опасным? Хэнк напряжён, как сжатая пружина. Вокруг на несколько миль кроме них — ни одной живой души, только холодная ночь. Покачивается на ветке орешника аккумуляторный фонарь.