Терриконы - страница 7

- Машина, - буркнул Жека и пошевелился. - Опять. Белый джип. Командирский. Хер-р-расе укропы катаются, соляр не экономят. И завели все-таки, епт.

- У них бэха-копейка, - буркнул Боцман и полез под броник за сигаретами. - Списывают. И на "Уралы". Слышишь, есть курить?

- А ты не подзаебал дымить в секрете?

- А сам?

- Не гони. Да, у меня пачка еще. Тока дай из "СВД-шки" стрельнуть.

- Из жопы себе стрельни, снайпер, мля.

- Шо они там? Нас не спалили?

- Та куда им, мобилизяки тупые.

Привычный диалог привычного секрета. Еще пара часов, стемнеет и можно собираться. В Докучаевск личный состав "секрета" не ходил - ночевали на крайней даче в Березовом, на той стороне, что была под "ополчением". На западной стороне, на крайних хатах, уже сидели укропы, занимая к тому же еще и перекресток - поворот с трассы Донецк-Мариупольв сторону Докучаевска. Вроде какая-то четырнадцатая бригада, хер их знает. Посредине поселка, между фазендами, занятыми укропами и "ополчением", в новеньком двухэтажном доме ("даже особняке" - сам себя поправил Боцман) жил дед. Наверное, именно это было причиной того, что в самом дачном поселке никогда не было столкновений. Ополченцы и укропы как бы не замечали друг друга, делая вид, что так и надо. Дед качал воду для ополчения, так как у четырнадцатой бригады была своя скважина, взамен на разрешение рубить чужой сад на дрова, принимал подарки в виде тушенки от хохлов и с удовольствием стрелял сигареты и у тех, и у других. "Гибридный дед гибридной войны", - почему-то подумалось Боцману, и он снова повел плечами. Броник не давал возможности нормально расслабиться, хорошо Жеке, но он дурак, потому что пластины вытащил, а Боцман не дурак, Боцман этой херней заниматься не будет...

Ноги в зимних белорусских "Гарсингах" нещадно мерзли.

СТЕЛС, он же Сергей. 300 метров севернее и 25 метров выше ВОП 8103.

Ноги в новых рыжих "таланах" нещадно мерзли. Пальцами шевелить уже откровенно достало, но Серега продолжал лежать, упершись локтями в грязный каремат, и смотрел в прицел "Фагота", и то, что он там видел уже полтора месяца, достало и его, и Мару хуже... хуже всего. До недавнего времени.

Сто тридцать первый отдельный разведбатальон к концу пятнадцатого года был размещен гораздо южнее, почти под Водяным, а там недалеко и до Мариуполя, но сюда, почти в сектор "Б", их отделение ездило вахтами по пять суток. Отдельный блиндаж на шесть особей, буржуйка-дрова-вода в наличии, а с недавнего времени, когда сюда переехал и ротный второй роты сорок первого батальона, еще и шикарная волонтерская баня. Служи, как говорится, и не жалуйся. Стелс вместе с Марой и остальными тремя разведосами заходили сюда на пять-через-десять, и, если честно, Серега любил бывать здесь. Нормальные пацаны из пехоты, "ровный" ротный, затягов нема, проверки сюда просто не доезжают - красота!

А. И еще сепары. Стелс был мобилизованным, как и большинство пацанов, пришел в армию добровольно, а до войны летал на своем дельтаплане и кропил поля. Пилот, в общем. Куда его отправил военкомат? Правильно - в разведку. И вот тут, в разведке, Стелс нашел в себе то странное качество, которое за время войны проявилось у очень многих украинских парней, людей совершенно разных профессий, социальных слоев, мировоззрений и даже языков.Стелс был "жадным до боя". Сереге это... нет, словом "нравилось" не описать, скорее так: Серега нырял по "зеленке", втыкался коленом в грязь и аккуратно поводил своим АКМ-ом с трубой ПББС-а, и автомат даже с подствольником тогда казался ему невесомой пушинкой, как и броник, и куча магазинов с "УС-ами" и "ЛПС-ами". Сереге нравилось то, за что любой гражданский психиатр давно запер бы его на больничку, - он был "человеком момента". Этот момент - это темная фигурка, плавно входящая в прорезь неудобного прицела, те миллисекунды, когда замерзший палец в грязной китайской "тактической" перчатке плавно, даже как-то ласково выжимал спусковой крючок АКМ-а, этот первый толчок в плечо, какой-то даже дружеский, острый кисловатый запах пороха, разносящийся по внезапно остановившемуся воздуху.