У государевых дел быть указано... - страница 16

Во время своего пребывания за границей послы содержались за счет государства, на территории которого они находились.

Их материальное обеспечение в России состояло из денежного жалованья, натуральных выдач и поместных окладов. Последние давались за приказную, военную и дипломатическую службу. Размер денежного и поместного жалованья устанавливался исходя из предшествовавшей дипломатической практики. Когда посольство отправлялось за рубеж, просматривались материалы предыдущих посольств в ту или иную страну, делались выписки «на пример», по которым определялись оклад и размер вознаграждения по возращении дипломата в соответствии с его рангом. Денежное жалованье равнялось прежнему окладу за два года и добавочной сумме «на подмогу», равной годовому окладу.

Система материального обеспечения посольств основывалась на занимаемой должности и зависела от размера предыдущего оклада и чина в большей мере, чем от результата посольства. Показательна в этом отношении челобитная «дворян больших и из городов» (1621) с просьбой не посылать их в разные государства в чине меньшем, если они или их предки до этого имели на посольской службе звание большее по рангу.[72] Обычным явлением были натуральные выдачи жалованья за посольскую службу. Выдавались дорогие иностранные ткани для изготовления верхней одежды, меха, за особые заслуги жаловалась серебряная посуда – братины и ковши.

Чтобы привлечь дворян к столь непопулярной и нелюбимой ими дипломатической службе, правительство предлагало значительные льготы и привилегии. В награду за участие в посольстве выборных городовых дворян из отдаленных мест переводили в чин московских, назначали на более высокие должности, например, воеводами, освобождали от налогов, увеличивали оклады. Так, Д.Г. Оладьин, вернувшись из Польши, из выборных городовых дворян перешел в чин дворян московских; подьячий П. Данилов после посольства к крымскому хану Джанибек-Гирею был пожалован в дьяки; а посланник С.М. Ушаков после возвращения из Империи получил назначение воеводой в Кострому. О существовании определённых привилегий относительно налогов свидетельствовали многочисленные челобитные дипломатов, которые они подавали царю перед выездом за границу с просьбой освободить их от подписных и печатных пошлин.

Лица, выезжавшие за границу впервые, после успешного возвращения неоднократно посылались вновь.

За выполнение отдельных дипломатических поручений выдавались единовременные значительные вознаграждения – «наддачи». В 1664 г. индивидуальные «наддачи» подьячим за выполнение дипломатических заданий составляли 5-6 руб., в то время как за делопроизводственную работу внутри приказа прибавлялось «рубли по два, по три на человека». Кроме того, все дипломаты и служащие приказа получали так называемые «праздничные деньги». Денежные выдачи приурочивались к церковным праздникам (Пасха, Рождество Христово, Крещение и т. п.) и именины членов царской семьи (день ангела царицы, наследников и т. п.). Так, в 1626 г. на Рождество и Пасху старые подьячие Посольского приказа получили по 7,5 и 9 руб., молодые – по 2-3 руб.

И, конечно, все служащие Посольского приказа в соответствии со служебным положением приносили присягу на кресте, т.е. брали на себя различные обязательства – хранить государственные тайны, не красть государевой казны, «переводить вправду» и т. д.[73] Без этого не разрешалось приступать к работе: «в приказех не сидеть и никаких дел не делать».

Представляется очень актуальным и важным рассмотреть, как в работе Посольского приказа решались проблемы диалога различных вероисповеданий и культур Востока и Запада. В процессе оформления государственного аппарата в целом, и Посольского приказа в частности, сказывалось освоение правовых и религиозных традиций не только древнерусских княжеств и наследия Византийской империи, но и дипломатических норм Польско-Литовского государства, татарских ханств, общение с различными государствами Запада и Востока.

Следует помнить, что основой и особенностью мира мыслительной деятельности и нравственных переживаний средневекового человека были такие фундаментальные понятия, как «вера христианская» и «правда». Идея Страшного суда пронизывала сознание и все сферы бытия каждого. Государство было главным средством коллективного спасения. Поэтому верой и правдой надо служить тому, кто «прирождён» быть государём, ибо последний исполняет волю Бога на земле и отвечает перед Судьёй за неисполнение его «подовластными» заповедей Божьих.