Улица Верности - страница 33
И с требованием подписанным Савельичем посещает Майк завскладом - и возникает круглое хорошее лицо с маленьким шрамиком детства на щеке и добрая улыбка. Разговорились, заговорились и потянулись друг к другу - как будто одна душа на двоих, одно согласие, радостное слияние сфер.
И гладит её Майк, но не забыл:
- А что у тебя с Федькой? Знаешь, как он о тебе отзывается?
- Пожалела я его. Хромоножка, кто его приласкает. Почувствовал, видно, себя героем. Поехали следующим летом к моим родителям на Азовское море?
- А я вроде бы женат. И жениться больше не собираюсь. (И вспоминает жену-правдоискательницу - всем неплоха, но дура!)
- Да не жениться, дурачок, а отдыхать. А родителям правду скажем.
А судьба уже сажает экспедитора Примочкина в гружёный фургон с банкой спирта на коленях. Только не довозит он спирт - распивает по дороге с собутыльниками. И сразу на склад:
- Настенька, голуба, оформи бутыль как разбившуюся... Спиши, как бой тары при транспортировке. Трёхлитровка-то стеклянная. Честное слово, не удержал.
Настюха поднимает брови:
- Ага, и вместо трёх литров запишем пять?
- Ну-ну, попомнишь меня.
И идёт Примочкин к Майку. Запиши, дескать, эти три литра на себя, как на протирку-промывку, ну, насосов, что ли. А уж я как-нибудь выручу.
- Такую прорву спирта?.. А воздушные насосы я бензином промываю.
- А не то я Савельичу кой-чего расскажу.
- Чего расскажешь?
- А про твои шуры-муры.
- Катись со своим Савельичем.
И слышит Майк - Савельич Примочкина уволил, а стоимость спирта в пересчёте на цену водки из зарплаты удержал.
И зовёт Майка в кабинет, а там уже заплаканная Настя.
- Ты, мил человек, пиши заявление. Нечего тебе между нами третьим торчать... Тебя, Настя, я человеком сделал, комнату в общежитии дал, складу обучил: нашла что-то лишнее - выстави, увидела чего-то недостаёт - спиши... А ты не стой тут, дружок, сами разберёмся. Иди, оформляйся.
Собирает Майк подписи для увольнения на обходной лист, а один из аборигенов подтверждает: - Да, привечал Савельич Настюху. Но его можно понять. И много ли старичку надо.
- А если я в партком пойду?
- А что партком - ты женат, Настя не замужем, Савельич вдов. И что партком?
Добирается Майк до склада Настину подпись получить:
- И не противно тебе с ним?
- Не то думаешь, не мой он человек... В долгу я... А относится почти как отец.
Заскрипел зубами Майк и прямиком к Грише:
- Дай ключи от дачи, забираю Настю.
- Ты что, - блеснул очами Атаман, - нормальной женщины найти себе не можешь? Тебя лелеять будет и других жалеть? Не даст отец ключи! И оба без работы сидеть будете? Всё, возвращаешься на телецентр - я договорюсь. Поживёшь пока у тёти Беллы, только тарелку за собой мой.
Майк все-таки к Насте - собирайся, кидай вещи в сумку, уходим. А Настя вздыхает:
- Не иду я никуда. Есть у меня только эта комната, и дело только складское и знаю... Куда мне было деваться, я девчонкой приехала, не знала, как трудно одной, на стройку пошла бетонщицей, руки отваливались. А он с нашего посёлка, нашёл, вытащил, на курсы устроил...
- Идёшь или нет?
И не получает ответа.
Григорий сам отвёз Майка к своей тётке, и бурчал по дороге:
- Есть много женщин в нашей отчизне - худых и не очень, умных и не совсем, с жильём и без, с третьим и пятым размерами; а выясняется, что при всём богатстве выбора выбора-то нет... Ничего, прорвёмся.
И сразу же звонит на работу жена.
- Откуда новый телефон знаешь?
- Гриша сказал.
Если позвонить Атаману - телефон дал зачем? А он ответит - Затем! Разбирайся.
- Не звони мне больше.
- Подожди, дай выговорить. Я больше не могу, сама себе противна. Давай встретимся, поговорим. Я тебя уважаю. Я на всё согласна. Давай забудем, начнём по-умному жить.
- Неохота начинать сызнова.
- Проштрафилась я, хотела тебя переделать. Всё равно благодарна, что мы встретились. Приди на один только вечер, поговорим, попрощаемся. И забери своё пальто - холодно уже. Хочешь анекдот о честной жене? "Молодой муж начитался заморских журналов и просит жену заняться с ним оральным сексом.